Зелдер, хищно оскалившись, выбросил вперёд правую ногу, и начищенный башмак угодил чёрному в ребра.
Узник вместе со стулом повалился на бетонный пол. Он застонал, заворочался, пытаясь сесть, но не смог, по скольку был накрепко привязан к стулу с высокой спинкой — ни рукой не пошевелить, ни ногой. Зелдер стоял над ним — в его глазах не было и намёка на жалость.
Некоторое время спустя он нагнулся и поднял заключённого.
Лицо у чёрного было в крови; волосы торчали. Он облизал спёкшиеся губы и снова застонал.
Зелдер достал пачку сигарет, прикурил от зажигалки из воронёной стали, глубоко затянулся и выдохнул табачный дым в лицо чёрному. Тот зашёлся в кашле, на губах выступила пена, тёмная от загустевшей крови.
Зелдер пододвинул стул, сел напротив своей жертвы и снова пыхнул на узника табачным дымом.
— Послушай, кафр, — заговорил он, — от тебя зависит, что с тобой будет. Сам решай — подохнешь или жив останешься. Скажешь, что мне необходимо, и отправляйся на все четыре стороны. А будешь врать — сыграешь в ящик.
Чёрный снова закашлялся, но ничего не сказал.
— Последний раз предлагаю! — Зелдер ещё раз пыхнул сигаретой, и в крошечной камере наступила тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием допрашиваемого.
Зелдер поднялся, подошёл к стальной решётке, вмурованной в бетонную стену на уровне головы, поглядел сквозь её прутья на тюремный двор: унылый дождь хлестал по земле, по цинковым крышам соседних бараков.
Неожиданно Зелдер метнулся назад и, высоко занеся свой стул, обрушил его на голову узника. От удара несчастный снова с глухим стуком повалился на пол. Он издал протяжный стон и лишился чувств.
Зелдер, отшвырнув стул в угол, подхватил парашу и опорожнил её на распростёртое тело.
Чёрный медленно открыл воспалённые глаза, но не издал ни звука. Его взгляд, остановившись на Зелдере, вспыхнул презрением и ненавистью. Он плюнул в сторону своего мучителя, кровавый сгусток попал на носок на чищенного башмака.
Зелдер чертыхнулся, отёр ботинок о брюки заключённого, потом что есть силы заехал ногой ему в голову.
Шея у чёрного хрустнула, по телу пробежала судорога, и он затих навсегда.
Повернувшись на каблуках, Зелдер подошёл к сталь ной двери, громко постучал. Дверь открылась, и он шагнул в коридор. Двое вооружённых часовых вытянулись перед ним в струнку.
— Черномазый упал и, кажется, разбился насмерть.
Типичное самоубийство. Вызовите тюремного врача — он знает, что в таких случаях делать.
