— Я все понимаю, вы к партизанам, да?..
— Не болтай глупости! Мы идем собирать грибы, понял?
Владик шмыгнул носом, недоверчиво осмотрел доктора, но все же кивнул:
— Понял, пан доктор.
— Вот и хорошо.
Коринта стал первым спускаться в лог. Девушка посмотрела ему вслед, потом с досадой обернулась к брату:
— Погоди, достанется тебе от мамы!
На мальчишку это не произвело ровным счетом никакого впечатления. Он независимо поддернул штаны и пошел за доктором.
Миновав сырой и тесный лог, грибники вскарабкались на крутой косогор и остановились передохнуть.
Лес шелестел, готовясь к новому дню. Свежие утренние ветерки шныряли в ветвях елей и сосен, срывали последние золотисто-багряные листья с дубов, осин, кленов. Здесь все дышало миром и покоем. Мужчина, девушка, мальчик — каждый по-своему воспринимали очарование осеннего леса.
И вдруг в этой умиротворенной тишине прозвучал какой-то странный тоскливый крик.
Коринта насторожился и посмотрел на своих спутников;
— Вы ничего не слышали?
— Плачет кто-то, — шепнул Владик.
Все трое замерли, напряженно вслушиваясь в лесные шорохи. Протяжный крик повторился. Не крик, а стон. Потом еще. Где-то совсем близко.
— Пан доктор, это человек! — воскликнула Ивета.
— Да, человек. Человек в беде. Идемте!
Не раздумывая, они бросились в чащу, из которой доносились жалобные стоны неведомого человека.
Кожин лежал на боку, в неудобной позе.
Первые минуты, после того как вернулось сознание, он инстинктивно сохранял неподвижность. Вокруг было темно и тихо. Пахло хвоей, грибами. Лес…
Медленно, исподволь включалась память, восстанавливая то, что случилось ночью.
Вспомнилось странно затянувшееся падение с нераскрывшимся парашютом, острый ужас перед космической бездной, секундная стрелка, торопливо бегущая по циферблату… Неужели он падал целых пятнадцать минут?! Чудовищно! Такое не бывает!.. Ему просто померещились эти немыслимые минуты, которые на самом деле, конечно, были обычными секундами… Странно, что жив остался…
Потом вспомнились удары, треск — и кое-что прояснилось.
По-видимому, он упал на развесистое дерево. Ветви спружинили, смягчили смертельный удар об землю. Поэтому и жив остался. Все просто, и никакого чуда нет. Ребята, наверное, скажут: “Ну и повезло же тебе, Иван. Видно, ты в сорочке родился!”
Ребята… Но где же они? Где майор Локтев с отрядом? Где чешские партизаны? Ведь его должны искать! И все они должны быть где-то тут, поблизости. Он помнил, что падал прямо на сигнальные костры… Как темно кругом, как тихо… Неужели уже ушли? Неужели бросили?! Нет, нет, нельзя лежать в полном бездействии! Надо что-то делать!..
