Врач, высокий и достойный, велел нареченной Юлианой много лежать, и та лежала, вспоминая счастье и беду. Она не плакала, это делала осень, что была рядом, как и Мэллит. Гоганни слушала и ничего не могла изменить, даже вынести неприятные цветы — осиротевшей нравился горький аромат и яркие лепестки. В сердце девушки поселился страх за мать и дитя, но добрая не верила в злое.
— Глупости, — сердилась она, — Ирэна не из счастливых, что да, то да. Овдоветь, оставшись бездетной, о таком и подумать страшно! Только она милая девочка, а ее брат спас нас всех. Курт представил бы полковника Придда к ордену, и я об этом написала Савиньяку. Конечно, лучше бы мне рожать дома, но мы должны видеть, как Курту отдадут последние почести. Жаль, не будет командора Горной марки, но лучше никто, чем фок Варзов. Это он пустил «гусей» в Марагону, а ведь все считали его хорошим полководцем. Подумать только, Курт осуждал наших земляков за нарушение субординации! Райнштайнеру нужно было требовать не решительных действий, а смены командующего. Ну что ты так смотришь?
— Эти йернские шары некрасивы, — пыталась настоять на своем Мэллит. — Лучше их унести.
— Пусть будут. — Нареченная Юлианой покачала головой. — Ирэна понимает в садах, хотя все засадить цветами и травой глупо. Сад прежде всего должен кормить... И запекать утку здесь не умеют, какие-то опилки, а мне на ужин хочется утки! Мелхен, ты должна им помочь, не откладывай, иди прямо сейчас.
— Но я могу понадобиться...
— Я лягу спать, а тут есть звонок. Беги, объясни, как надо, только не очень ругай, мы все-таки в гостях.
В замке знали лишь один способ, и не было средства верней погубить нежное мясо, лишив его сока. Гоганни не стала спорить с несведущими, она попросила противень, и ей дали чистый и большой, но слишком тонкий. То, что получилось, отец отца подал бы самым пьяным и изгнал опустившегося до такого ничтожества повара отмывать куриные желудки, только люди Озерного замка не пробовали истинного. Они восторгались тем, что было на волос лучше дурного, и Мэллит стало стыдно от незаслуженных похвал.
— Нужны приправы, — умеряла ложный восторг гоганни, — и то, чем отбить неприятный запах. Если нич... Принесите мне зеленых яблок!
Яблоки принесли, и второй раз она запекла уже трех уток почти достойно. Мэллит была собой довольна, но ее смущали восхищенные взгляды.
— Я не умею печь пироги, — сказала Мэллит, чтобы прервать похвалы. — Я многого не умею и ничего не знаю о лесных грибах. Научите меня.
