Рядом висел желтый «Паук» – старинный инопланетный корабль, использовавшийся когда-то для создания спидвея и послуживший прообразом современных аварийных и технических кораблей.
Под кокпитом, напоминающим голову, виднелось шарообразное тело, с которого свисал десяток хилых ножек, согнутых в коленях. Все это напоминало гигантскую желтую песчаную блоху.
– Самый древний корабль музея, – произнес рядом чей-то голос, и Майк оглянулся. Это была молодая женщина с длинными каштановыми волосами. Кого-то она ему напоминала.
– Вы здесь работаете? Она кивнула.
– Почти год, – девушка медленно отошла, чтобы протереть соседнюю витрину. Оглянулась с улыбкой.
Майк подумывал было двинуться вслед за ней, когда заметил приближающегося робота.
– Спидбол?
– Угадал.
– Что ты здесь делаешь?
– Ищу тебя. Что они сказали насчет монеты?
– Пока ничего.
Спидбол ткнул пальцем в воздух, и между ними зависло голографическое изображение серебряной монеты.
– Я проверил кое-какие из моих старых мозговых записей и убедился, что был прав. У меня когда-то была кучка таких монет ~ пятьдесят штук, все серебряные, все с Земли, все отчеканены в Европе в начале или середине семнадцатого века.
Майк уставился на медленно вращавшуюся монету. На аверсе два льва держали меч, пронзающий корону. Вокруг короны были видны звезды и полумесяц. По кругу шли буквы. Возможно, латынь.
– Что здесь написано?
– На аверсе написано: «Мойс Зекелий из Семиенфлавы, воевода Трансильвании и граф Зекельский».
– О...
– Не волнуйся. Я и сам не знаю, кто это такой. На реверсе по кругу другая надпись: «В год от Рождества Христова 1603, Клаузенбурп», а в середине: «Господь – мой защитник».
– А ты не помнишь эту конкретную монету?
– В этом я не уверен. Но знаю, что у меня были монеты, подобные твоей.
– Где ты их взял?
– И этого я тоже не знаю. Одно ясно как божий день: больше у меня их нет. Мне пришлось потратить уйму времени в Мозговом Банке, пропуская свои записи через частотный уловитель. По-моему, кто-то побывал там до меня. Может быть, кому-то не хочется, чтобы я вспомнил про эти монеты.
– Но почему?
– Это главный вопрос, не правда ли? Он заставляет меня задуматься и о моей собственной смерти, понимаешь? Никто ведь не знает в точности, что случилось с моим кораблем, и вот теперь я обнаруживаю, что кто-то перепутал мои мозговые записи.
– Похоже на то.
– Похоже, – сказал Спидбол, втягивая топографическое изображение обратно в палец. – Это заставляет о многом задуматься. Что, если я был убит?
