Мне завтра на работу, надо выспаться, думает Жанетт.
Ее душа переполнена тупой болью разочарования, в голове вертятся слова, которые, по мнению Сандры, давно пора все же произнести, вот так прямо и спросить: Юнас, мы будем с тобой жить вместе или нет? Но Жанетт не хватает смелости, и она сидит, словно обиженная крошка, которая старается не заплакать, хотя комок подступает к горлу, и поэтому молчит.
Юнас испытующе смотрит на нее.
– У меня возникли проблемы, – говорит он, – или… все не так страшно, но меня застали врасплох.
Жанетт смотрит на него пустыми глазами, в голове полная чехарда мысли и слова, которые надо сказать, никак не выстроятся.
– Ты ведь разговаривала с Микке. Рассказал он что-нибудь? – Юнас старается не выдать своего раздражения.
Не знаю, нужны ли мы тебе, но я хочу, чтобы ты жил здесь. А где же ты был сегодня ночью? Если ты спал с какой-то Терезой, я убью тебя, проносится в голове Жанетт. Нам следовало бы вместе идти по жизни, – это уже вспоминается фраза Сандры – готовый рецепт, как вести себя с мужчинами. Жанетт решает проверить, сработает ли это. Мне скоро тридцать четыре, – мысленно начинает она, ты ведешь себя не по-мужски, Юнас. Мы ведь даже ни разу не говорили о нас, о том, чтобы жить вместе”.
– Он рассказал что-нибудь об этом? – снова спрашивает Юнас.
– О чем?
– О фирме. – У него начинает болеть сердце.
Жанетт опять молчит. ТРАХАЛСЯ! В ВИСБЮ! – эти слова грохочут в ее голове. Вот о чем рассказал Микке. Точно так, как предсказала та тетка. Я больше не хочу!
Ничего этого ей говорить нельзя, надо сдерживать себя, если они еще хотят склеить разбитую чашку.
На столе колышется пламя свечи, свечу зажег Юнас.
– Жанетт. – Юнас осторожно касается ее руки. – Жанетт, ну не молчи, давай поговорим. Я сожалею о том, что произошло… потому что… Жанетт… я люблю тебя, ты ведь знаешь… я люблю тебя и хочу, чтобы мы жили вместе. Понимаешь?
Жанетт в растерянности. Он только что забрал у нее половину продуманных реплик, произнес вслух именно то, что она сама пыталась сформулировать, как бы подвел итог всем размолвкам и спорам. Но почему-то Жанетт не становится лучше, боль только усиливается.
На глаза ее наворачиваются слезы, сжав кулачки, она колотит по вишневой коже дивана.
– НЕНАВИЖУ ЭТОТ ПРОКЛЯТЫЙ ДИВАН! – рыдает она.
– Мы уедем отсюда. – Юнас в отчаянии от ее горя. – У нас будет другая квартира – в городе, я не буду так много разъезжать.
Он обнимает ее, но Жанетт внезапно вырывается.
