Я подхватила дочку на руки и, предупреждая возмущение, указала на дверь кладовки.
– Поищем там? – сообразила малышка.
«Да».
– Тогда поставь меня на пол, а то тебе неудобно искать.
Ничего, справлюсь. Не хочу тебя отпускать, зернышко, я так соскучилась.
Придерживая малышку правой рукой, левой я открыла дверь подсобного помещения.
– Вот они, мама! – радостно завопила Ника, подпрыгивая от нетерпения. – Пусти меня!
Пустила. Дочка шустрым колобком вкатилась в тесную комнатушку без окон, а я включила в ней свет. Чемоданы действительно были здесь, но не все. Только два моих. Это и понятно, Лешкины забрало его тело, Никины – колдун. Они мне все равно не нужны сейчас.
– Какой откроем, ма? – вопросительно посмотрела на меня малышка.
Я взяла тот, в котором лежали повседневные вещи и обувь, и понесла в свою келью. Дочка лишних вопросов задавать не стала и, смешно сопя, помогала мне тащить чемодан.
Попадавшаяся по пути прислуга нами, как обычно, не интересовалась. Когда я начала спускаться по ступеням в подвал, Ника удивленно спросила:
– Мамсик, ты что, тут живешь?
«Да».
– Почему? Из-за злого дядьки?
«Да».
– Ну, я ему покажу! Без тебя теперь спать не лягу!
Солнышко родное, не заставляй маму плакать, мне сейчас разнюниваться нельзя.
Единственное, что понравилось Нике в моей келье, – пружинная кровать. Малышка, заливая окружающую серость искрящимся смехом, упоенно прыгала на ней, пока мама принимала более привычный облик.
В свободных льняных брюках цвета топленого молока, легкой батистовой рубашке с длинными рукавами и удобных босоножках на плоской подошве я почувствовала себя гораздо увереннее. Но сильнее всего укрепил мою уверенность в себе, конечно же, комплект французского белья.
Теперь можно и погулять. Провести, так сказать, рекогносцировку местности.
Напрыгавшаяся до изнеможения Ника с удовольствием ехала на маминых руках, обняв ручками мою шею. Если честно, дышать теплое колечко слегка мешало, ведь доча, намаявшись без меня, вцепилась крепко, не оторвешь. Но пытаться ослабить родной захват я не собиралась, пусть сжимает. Я тоже боюсь снова потерять мою малышку.
– Мамсик! – В глазах девочки вдруг заплескалась тревога. – Ты знаешь, вчера к Леле и Денику змея в комнату заползла. Я увидела это вот тут. – Маленький пальчик показал на лоб. – Такая змея большущая, гадкая, мне сразу очень страшно стало! Я тете Тане про это рассказала, и она Лелю и Деника в комнату не пустила.
Я вопросительно подняла брови – «ты уверена?».
