– Не волнуйтесь, я не буду вас закармливать, но и пустой чай пить не позволю. Думаю, от засахаренных фруктов и мангового варенья вы не откажетесь?
– Не откажусь, – смирился с неизбежным парень.
И в самом деле, отчего не выпить чашку горячего чая? Тем более с манговым вареньем, которого он отродясь не пробовал. На улице сыро, промозглый декабрьский ветер пробирается под одежду, а до метро пока доберешься!
Старичок захлопотал, накрывая маленький инкрустированный столик, а Франсуа, сбросив куртку, еще раз прошелся по магазину, внимательно рассматривая выставленные на продажу раритеты. Первоначальное впечатление только усилилось.
– Кстати, юноша, как вас зовут? – выглянул из подсобки владелец. – А то как-то неудобно пить чай, не познакомившись.
– Франсуа.
– А я – Жак. Просто Жак.
– Очень приятно, месье Жак, рад знакомству.
– Нет, я ошибся, вы – очень воспитанный молодой человек, Франсуа. Ну, что же вы стоите? – Месье Жак поставил на столик поднос с двумя чашками, в которых тяжело колыхался темный напиток. – Садитесь, чай следует пить горячим.
– Спасибо. – Франсуа устроился за столиком и недоверчиво принюхался к слишком тягучей для чая жидкости. – А что это за чай? Странный какой-то.
– Это мой фирменный секрет, – хитренько улыбнулся старик и отпил из своей чашки. – Вы попробуйте.
И Франсуа попробовал. И ему понравилось, хотя на вкус напиток совсем не походил на чай. И варенье понравилось, и засахаренные фрукты.
А вот то, что он провалился в небытие, не допив чашку до конца, совсем не понравилось.
Черное небо тонет в бездонном океане мрака. Вместо воздуха – вязкая, тяжело колышущаяся масса. Дышать ею удается с трудом, она липнет к гортани, забивает легкие. Сердце, не получая достаточного количества кислорода, ускоряет бег. Но места в грудной клетке для такого бега катастрофически мало, и у сердца начинается приступ клаустрофобии. Оно в панике бьется о ребра, пытаясь вырваться на волю. Окружающий мрак оживляется, предвкушая свежую кровь. Утробно чавкая, он сжимается все плотнее, дышать все труднее, сердце уже почти там, в липких щупальцах ночи.
Надо убираться отсюда, срочно, но как? Как выбраться из этого тягучего плена?
Как угодно – соберись, сконцентрируйся, открой глаза, в конце концов! Тряпка, слюнтяй, слабак, блондинка!
Нелепость последнего эпитета на мгновение выбила Франсуа из чавкающей безысходности. И этого мгновения оказалось вполне достаточно для возвращения в реальность.
