Чтобы не сердить ее, он прекратил спор, но в душе остался при своем мнении. Что же плохого, если человек что-нибудь узнает из книги! Ведь и с кометой тогда отец оказался прав, это еще Карстенс говорил.
Вот и теперь, когда речь идет о выборе пути, как не вспомнить слова отца: добейся своего, не бойся нужды, но учись, читай, посмотри чужие края!
Казалось, чудо действительно произошло, и Ханс Кристиан ликовал: полковник Хёг-Гульдберг обещал свести его к самому принцу Кристиану! Чего же больше? Теперь-то все и сбудется, ведь принц — это почти тот же волшебник, разве только что без мантии да без бороды. Скажет слово — и все будет по его!
Старательно вычищенный, вымытый и отутюженный матерью, мальчик с трепетом поднимался по широкой дворцовой лестнице. Внушительная фигура полковника рядом поддерживала в нем бодрость, а то бы он, пожалуй, совсем растерялся.
— Помни, что я тебе говорил, — внушал ему полковник. — Когда принц спросит, чего бы ты хотел, поклонись и скажи: ваше высочество, я хочу учиться в латинской школе.
Принц принял их ласково. Он не только был без мантии и бороды, но вообще выглядел самым обыкновенным человеком, и Ханс Кристиан заподозрил, что он просто прячет где-то свои королевские приметы, — может, бережет для торжественных случаев. Он благосклонно выслушал пение мальчика и сцены из Шекспира и Гольдберга, потрепал его по плечу и назвал молодцом. А потом спросил точно так, как предсказывал полковник:
— Чем же ты хочешь заняться в будущем?
— Господин полковник говорит, что мне надо учиться в латинской школе, и я тоже этого хочу, — ответил Ханс Кристиан и, чтобы не отступать от истины, тихо добавил:
— А еще больше я хочу играть в театре!..
И, спохватившись, неловко поклонился:
— …ваше высочество.
Но принц был не согласен с полковником: учиться — это долго и дорого, сказал он, и беднякам это не под силу. Что же касается театра, то это вообще несерьезно. Надо поскорее зарабатывать кусок хлеба, чтобы помочь родителям. А сыну ремесленника следует тоже стать ремесленником: в этом куда больше толку, чем в бесплодных попытках вырваться из своего круга.
— Ты можешь сделаться токарем, — предложил он. — Это прекрасное занятие, и если ты согласен, я тебе помогу.
Ханс Кристиан точно с облаков свалился. А как же театр, книги, мечты о славе?
— Ваше высочество, но ведь у мальчика, безусловно, есть драматическая жилка, — почтительно возразил полковник. — Как знать, может быть, в нем таится настоящий талант?
