Гордясь сознанием своей снисходительности, он перешел к следующей записи, не требовавшей никаких размышлений: речь шла о сыне почтенных людей. Ничего не зная о сомнениях пробста, Ханс Кристиан с гордой улыбкой глядел на церковь: все-таки он доказал, что у него голова не так уж плохо соображает. А ведь многие мямлили и путались, хотя пробст и делал вид, что все в порядке…
Да, вот уже будущее и придвинулось вплотную, даже жутко. Он оглядел спящие улицы, залитые луной. Никого нет, он один. Где-то недалеко, за оградой кладбища, размытый могильный холм, и там под ним единственный человек, который бы сейчас всей душой посочувствовал ему.
Последнее время он все чаще вспоминал отца. Полузабытые слова неожиданно вставали в памяти и оказывались вескими и нужными. Даже в отношениях к нечистой силе Ханс Кристиан порядком сдвинулся в его сторону. Он перестал бояться призраков и темноты. Пугавший его водяной стал представляться вовсе не страшным, а скорее смешным: бедный старик страдает ревматизмом от вечной сырости, он кряхтит и охает, а в бороде у него запутались зеленые водоросли и маленькие улитки. В этом же роде получилось и с призраком бургомистра, в который он, к ужасу матери, отказался верить.
Господин Андреас Линдвед, старый бургомистр, приказал очистить площадь от развалин церкви Серых братьев, которые всем мешали. Это было вполне разумно, но старухи возмущались и говорили о кощунстве. Тут бургомистр неожиданно умер, и, хотя в его возрасте это легко могло случиться, в городе возник слух, что он наказан богом за разрушение церкви. Потом нашлись люди, которые уверяли, что по ночам старик встает из могилы, держа почему-то голову под мышкой, и складывает стену из обломков кирпича, пытаясь искупить совершенное святотатство.
Ханс Кристиан пошел на кладбище — правда, днем, но раньше он все равно бы побоялся! — и лично удостоверился, что там нет ни малейших следов деятельности призрака.
— Что ж особенного! — возразила ему мать. — Ты подумай, много ли он может сложить один-одинешенек в темноте, да еще без головы!
Хансу Кристиану живо представились злоключения бедного призрака, с ворчанием спотыкающегося о могильные плиты: нагородили тут! Растянешься еще, чего доброго, уронишь голову, а потом ищи ее впотьмах, разве что светлячки сжалятся и посветят..
Он рассмеялся, а мать возмутилась:
— Это все у тебя от книг! Не хватает еще, чтобы и ты стал умничать! Старые люди знают, что говорят.
