— Т-так, с друзьями зашли после в-в-воинских учений. Вино несвежее, я п-п-полагаю.
— Надеюсь, с друзьями мужского пола?
Джаксиан икнул.
— Аг-га. — Он поднялся на пару ступенек, и на лицо его упал свет (до тех пор он стоял в тени пальмы). Я увидел такой же хищный нос, как у отца. Но отцу нос-клюв лишь придавал высокомерия. У застенчивого сына он казался не на месте.
— Я скорее готов простить бордель, чем кабак! — рявкнул отец.
— М-мне не за что п-просить прощения, отец. — Молодой здоровяк низко опустил голову, но не смог скрыть румянца.
— Я хотел поговорить с тобой про хлеб. Вчера вечером мы договорились поднять цену еще на две миты за буханку, не так ли?
— Ну, т-ты… т-ты… — Слова застряли у него в горле.
— Да. Я выслушал твои аргументы, внимательно выслушал, но в конце концов мы договорились, не так ли? Еще на две миты. И я обнаружил днем, что ты даже не отдал распоряжения!
— Но другие не повышали! П-поманьюк и д-другие пк… пекарни…
— Болван! Они ждут нас! Они сразу же последуют нашему примеру!
— Но н-народ…
— К черту народ! — взревел старший. — Пусть ищут деньги или подыхают с голоду — нам-то какое дело. Ты хоть представляешь себе, как взлетят цены, когда начнется осада? Не представляешь? Недоумок! Вот ты каков — готов даром отдавать наш драгоценный хлеб! Ну ладно, завтра хлеб подорожает на четыре миты! Так уж и быть, я сделал за тебя работу и сам отдал распоряжения. Ты понял?
Я еле расслышал ответ.
— Д-да, отец.
— Сомневаюсь, что понял. Если остальные не последуют за нами, они могут истощать свои запасы по любой угодной им цене. Нам же больше останется на потом. Ясно?
— Да, отец.
— Марш спать, пьяный болван!
— Да, отец.
Милая семейная сцена подошла к концу. Отправленный в кровать как маленький, Джаксиан поплелся вверх по лестнице. Седьмая и двенадцатая ступени скрипнули. Отец остался на месте, глядя ему вслед.
Поднявшись наверх, молодой здоровяк повернул было налево, но, глянув вниз, увидел, что за ним продолжают наблюдать. Похоже, это заставило его изменить решение — он пошатнулся и двинулся направо, исчезнув за третьей от лестницы дверью. Она закрылась с громким стуком.
Сердито тряхнув головой, его отец пересек двор и растворился в тени. Хлопнула другая дверь.
— Грязный барышник! — злобно прошипел Ториан.
— Просто ловкий делец, — возразил я. — Пошли.
— Куда?
— Наверх. Поищем ванную.
— Вот идиот! Там же в половине комнат кто-то спит!
Я уже совсем было собрался повторить свою лекцию насчет доверия богам, когда в недрах дома зазвенел колокольчик. Вот-вот кто-то выйдет на зов…
