Тейр схватил ее за рукав:
- Куда ты побежишь по дороге ночью одна! Она извернулась и посмотрела через луг на смутное белое пятно среди мулов Пико - на свою белую лошадь, - Так я поеду верхом.
- Нет!
- Что?! - Она блеснула на него глазами из-под нахмуренных бровей.
- Я поеду. Завтра. - Она гневно вздохнула, и он поспешил добавить:
- Мы поедем вместе.
Она заколебалась. Разжала кулаки и обвела взглядом темноту вокруг. Плечи ее поникли.
- Не знаю, что мне.., как.., да. Ты прав. Хорошо. И повернувшись, она побрела за ним к дому.
Суматоха на постоялом дворе еще усилилась из-за того, что туда явились две семьи беглецов из Монтефольи как раз тогда, когда высокий светловолосый швейцарец и батраки вносили в дом раненого Катти. Все немного пришло в порядок, только когда пришла жена Катти, за которой сбегала запыхавшаяся соседка. Фьяметта неуверенно попятилась, когда в дверь влетела хозяйка - так-то она отплатила этой женщине за ее доброту! Но мадонна Катти, хотя и сурово нахмурилась, ни в чем винить ее не стала, а, наоборот, поручила Фьяметте принести воды и тазики новым постояльцам и приготовить им постели, а сама занялась мужем. Несколько раз она выходила из спальни прикрикнуть на своих конюхов и указать слугам из Монтефольи, чтобы они приготовили и подали на всех ужин из хлеба, сыра, копченой колбасы, вина и пива. Фьяметта не прикоснулась к колбасе.
По просьбе мадонны Катти Пико вместе с мулами, грузом и сыновьями перебрался во двор, после чего ворота были крепко заперты на ночь. Монтефольцы перепугались, узнав, что бесчинствующие солдаты, от которых они бежали, рыщут так далеко к северу, и решили уехать дальше, едва рассветет. Ну а пока, считая отцов, братьев, слуг, конюхов Катти, Пико с сыновьями и швейцарца, на постоялом дворе собралось четырнадцать вооруженных мужчин. Опасным мог оказаться только большой конный отряд. «Но сеньор Ферранте заполучил то, что ему требовалось, - с тоскливой уверенностью думала Фьяметта. - Сегодня ночью они не вернутся». Да, постоялому двору ничего не угрожает, пока сеньор Ферранте не появится здесь победителем во главе своей дружины.
Фьяметта двигалась точно заводная кукла. Paбoта помогала не думать, не чувствовать. Но неизбежно она закончила все приготовления, и ей больше нечем было занять себя. Шум голосов, суета затихли, люди задували свои свечки и ложились. Из спальни вышла жена Катти с окровавленными бинтами и рубашкой мужа, чтобы положить их в холодную воду отмачиваться. Воду принесла ей Фьяметта из колодца во дворе. В свете фонаря они поставили ведро у черного хода снаружи.
