С мыслью об этом я засыпаю.
В сумерках я просыпаюсь. Потягиваюсь. Стряхиваю с себя прилипший мусор. Боль просыпается, несмотря на то, что я был осторожен. Чувствую, как острые как шило когти впиваются в затылок и в спину. Я сжимаюсь, приседаю от боли, пытаюсь привыкнуть. «Живот», — думаю я. Давно он не давал о себе знать. То, что я съел, должно сейчас быть в желудке. Я жив. Я — маленький раненый лесной зверек.
Вскоре я выбираюсь из своего укрытия и медленно тащусь вниз по склону. Я ползу тем же путем, по которому полз раньше, — по едва заметной тропе между каменных блоков и пней, высоких сосен и густых зарослей черники. Иногда я останавливаюсь, принюхиваюсь, погружаюсь в звуки. Сегодня вечером в лесу тихо. Лишь ветер раскачивает надо мной кроны деревьев.
До болота уже рукой подать, на лес давным-давно опустилась ночь. В темноте я чувствую себя увереннее. Я тихо ползу между кочек и камней, пока мои руки не погружаются в воду. Я наклоняю голову и долго пью вкуснейшую болотную воду.
* * *
Я выбираюсь на твердую землю. Облизываюсь. Сворачиваюсь калачиком на камне и ненадолго засыпаю.
* * *
Вернувшись в свое укрытие, я опять чувствую голод. Я нюхаю воздух вокруг, чтобы вспомнить, где я оставил свою добычу. Нахожу ее под остатками навеса, впиваюсь зубами в заячью лапу и дочиста обгладываю ее.
* * *
Я вздрагиваю, заметив дым. Пячусь в испуге и скрываюсь за навесом. Спустя некоторое время я с опаской выглядываю из-за укрытия. Вижу круг из камней. Вот откуда идет дым.
* * *
Костер! Это же мой костер!
Он потух. «Вот черт, — думаю я. — Чем это я тут занимаюсь? Нужно взять себя в руки! Пытаться думать ясно, быть логичным».
Я снова вспоминаю о плане и понимаю, что четвертый пункт выполнен. Я напился вволю. Пора заняться пятым — собрать дрова.
«О, боже, — бормочу я. — Как же мне это сделать?»
* * *
Я ползу собирать дрова и бормочу себе под нос: «Ветки, хворост и дрова — вот тебе тепло и еда. Ветки, хворост и дрова — вот тебе тепло и еда». Нужно оставаться в реальной жизни. Я чувствую, что чудовищно близко подошел к границе. Я раскачиваюсь над ней. Я иду по ней, нет, вернее, ползу. Ползу по границе между человеческим и звериным.
Я нахожу и методично складываю в кучки палки, шишки и все, что может гореть.
* * *
Внезапно я останавливаюсь. В мое сознание пробивается воспоминание и захватывает меня врасплох своей болезненностью. Оно буквально врубается в мой мозг, словно острое сверло, сверлит изнутри. Я сажусь, хватаю ртом воздух, чувствую, как что-то рвется наружу, что-то наваливается на меня. Странное воспоминание. Как ни стараюсь, я не в силах понять его содержание. Не знаю, касается ли оно меня, связано ли с моей жизнью. Я вижу отдельный кадр из фильма о себе. Он четкий, почти раскаленный добела. В кадре люди. Темные фигуры на выцветшем фоне. Я не вижу, что они делают. Я не слышу, о чем они говорят. Но фигуры кажутся знакомыми. Да, теперь я вижу их. Я бросаюсь на гору.
