— Кому урок? — спрашивает Деренговский, мне кажется, неприязненно. И давит на кнопку звонка.
— Всем нам. Мы ведь тоже так рассыплемся.
— Мне иногда кажется, что в течение дня на планете должно быть сказано заранее определенная и равная со всеми прочими долями мера банальностей. Вот сейчас Валя уже этих банальностей не произносит, здесь ведь уже сложно говорить банальностями. Так ты вроде заступила на ее место.
Я не успела обидеться, дверь открыли, и нянечка — или санитарка? — высунула красивое, хотя немного полноватое крепкое лицо.
— Так, вы к кому? Проходите.
Она раскрыла журнал из серой бумаги, разлинованный, как «Книга учёта» — видела такие у бухгалтеров — и вписала фамилию Деренговского. Деренговский еще в прошлый раз представился братом Валентины.
— А девушка с вами?
— Со мной.
— Я вижу, что с вами. Я говорю, кто она?
— Моя жена.
Так Деренговский взял меня замуж. Я стояла чуть позади, и ткнула его в спину.
— Мне в прошлый раз сказала Юлия Петровна, что сегодня можно будет выйти на прогулку.
Нянечка крикнула в глубину коридора:
— Иванова! Ивановой скажите — к ней пришли!.. — и к нам. — На какую еще прогулку? Мне Юлия Петровна ничего не говорила. На прогулку вы не пойдете.
Из двери с табличкой «Ординаторская» вышла высокая собранная дама, кивнула Егору.
— Юлия Петровна, это я, помните меня, Егор Деренговский. Вы в прошлый раз сказали, что можно будет на прогулку.
— Естественно, помню. Ладно, идите. А это кто?
— Моя жена, Лотта. Юлия Петровна, позвольте нам.
— Хорошо. — Дама кивнула и пошла вглубь сумрачного коридора, стуча каблуками. Коридор загудел, к ней потянулись руки, тела — каждый хотел спросить ее о чем-нибудь, попросить, заговорили плачущими голосами — «Ю-улия Петро-о-овна, а ко мне придут сегодня?» — «Откуда я знаю, придут ли к тебе сегодня? Я же не телепат!..»
— Чего это они? — прошептала я Деренговскому.
— Она тут врач.
— Она одна, что ли, на всё это отделение?
Отделение и впрямь было огромным. Коридор уходил так далеко, что в конце просматривался лишь тусклый прямоугольник окошка, как в театральном бинокле, если смотреть с другого конца.
— Есть еще врач, — так же тихо ответил Деренговский. — Но он молодой, на стажировке у нее.
Из груды этих изломанных тел отделилась знакомая фигура в розовом халате, халат приблизился, как робот, с металлическими движениями, и я с удивлением узнала в халате нашу Валю. Загнали же ее! Она смотрела глазами почти черными — так расширены зрачки — то на меня, то на Деренговского, и наконец пролепетала:
