— Будь спок, ты их получишь, — пообещал молодой человек, громко смеясь.
Маршан вернулся к себе, принял душ, побрился, переоделся. Тональным кремом замаскировал синие круги под глазами. Вышел и, насвистывая, направился к автобусной остановке. Когда он прибыл в «Финансовую галерею», следователь Ориан Казанов уже работала.
— На этот раз, месье Ладзано, можете отказаться от мысли заманить меня на свою яхту.
У следователя были сердитые глаза, хотя она старалась сохранить на лице непроницаемое выражение. Она курила сигарету за сигаретой и беспрестанно перебивала Эдди Ладзано, Пока обвиняемый пытался объяснить ей причины своего пребывания в доме номер 96 по улице Помп, Ориан думала, что получила еще один удар судьбы, но ей некого было в этом винить. В конечном счете она приписала Ладзано свои собственные мысли, в то время как красавец яхтсмен, владелец «Массилии», наверняка не догадывался, что в этом несговорчивом следователе, устроившем ему «сладкую жизнь», трепетало сердце влюбленной. «Такая уж моя судьба, — подумала Ориан, — сохнуть по аморальным красавцам, которые позволяют любить себя таким же красивым и аморальным женщинам…»
Подумала она и о своих родителях, об Александре и Изабелле — обо всех, нашедших свою половину и образовавших одно целое, не впуская никого в свое закрытое на ключ счастье. Как это получалось у Ориан, что всегда она страстно желала невозможного или невероятного, постоянно рискуя напороться на колючие сердца?
Это было сильнее ее. Ей крайне необходимо было знать.
— Вы признаете, что та бирманка — ваша любовница?
— Вовсе нет, мадам следователь. Любовниц, как вы изволили выразиться, у меня нет. Конечно, та женщина восхитительна, но не этим критерием руководствуются мои чувства. Прошу простить, но я нахожу ваш вопрос неуместным, гак как не вижу, какое он имеет отношение к нашему делу. Да будет вам известно — раз уж это вас так интересует, — что в жизни у меня лишь две страсти: море и мотоциклы. Жену я потерял два года назад и с тех пор живу только воспоминаниями о ней. Чудесная была женщина, скромная и великодушная, бесхитростная… Вы понимаете… Женщина до кончиков ногтей, как говорят у нас. Она жила своим садом и, осмелюсь утверждать, мной.
— Простите, — на секунду размякла Ориан. — От чего она скончалась?
— Рак.
Последовало молчание. Ориан Казанов решила вернуться к более конкретной теме следствия. Еще раз она спросила его об отношениях с Октавом Орсони, поинтересовалась, что он знает о фирме «Агев». Спросила и о том, что он делал в день и час, когда машиной была сбита Изабелла Леклерк, а неизвестный мотоциклист выхватил у нее документы, содержащие факты, «компрометирующие некоторых особ», — так по крайней мере представила она развитие событий.
