Как-то месяца четыре назад на одной из вечеринок
я познакомился с одной женщиной. Это была симпатичная особа с хорошей фигурой по
имени Марина. Пригласил на один танец. На этом всё и закончилось. Мы разошлись по
домам, и я тут же забыл о ней. Через пару дней Виталий со своей женой Аллой пригласили
меня в гости. Кроме меня там были ещё люди, в том числе та самая особа, с которой
я танцевал в прошлый раз.
Выяснилось, что хозяева решили познакомить меня
с ней поближе. Я вызвал Виталия на кухню и заявил ему, что сам в состоянии подбирать
себе знакомых. На кухню ворвалась Алла, применив без предупреждения тяжёлую артиллерию.
По их обоюдному мнению мне давно требовалась заботливая
женская рука, чтобы привести меня в порядок. Марина когда-то училась вместе с Аллой
в пединституте, откуда и тянулись их связи. А с моей стороны будет просто чёрной
неблагодарностью отталкивать их попытки осчастливить меня. К тому же, дама была
очень хорошим человеком и проявила ко мне интерес, было бы глупо не использовать
такой завидный шанс.
Я пытался пошутить, сказав, что она, наверное,
дама не просто приятная, а приятная во всех отношениях. Алла сделала большие глаза,
и мне даже показалось, что из них посыпались искры. Где-то запахло серой. Я сдался
для видимости. Виталий понял мой манёвр и легко улыбнулся.
Я решил тихо саботировать всё мероприятие. Не тут-то
было! Марина вцепилась в меня мёртвой хваткой. Она дала мне свой телефон, записав
его на салфетке. Я его тут же выбросил, как только представилась возможность—не
нравилась мне эта назойливость.
На следующий день она позвонила мне, попросив достать
билеты в театр на безумно интересную постановку. Я—не заядлый театрал, но иногда
всё же бывал в театре. Постановка была, в лучшем случае, посредственная. Спасала
хорошая игра актёров. Билеты не были проблемой вовсе. Из чего я заключил, что Марина
не интересуется театром, зато штурмует меня. Ладно.
Я был кое-чем обязан моим гостепреимным друзьям.
Поэтому решил сделать вид, что поддерживаю игру какое-то время. В театре моя новая
знакомая скучала, но делала вид, что её интересует происходящее на сцене. После
окончания пьесы я проводил её до остановки автобуса.
Мы говорили об искусстве. Она широко открывала
глаза, делая вид, будто с интересом слушает меня, время от времени отпуская замечания
о том, какой я умный. Как педагог, немного изучавший популярную психологию, она
знала, что мужчины страшно любят, когда их хвалят, особенно подчёркивая их выдающиеся
умственные способности. Я тоже это знал, это было частью моей работы, поэтому пока
делал вид, что не замечаю её коварства.
