Сомневался, что сможет уснуть, но разговаривать не хотелось, не хотелось вообще ничего.
– На небольшой космодром, где нас ждет транснавис с верным гортатором, – проговорил Эний.
Все вроде бы правильно, но в ответе снова минимум информации и никакой конкретики – похоже, к такой манере собеседника отпрыску Антея Основателя, ставшему недавно сиротой, нужно привыкать.
* * *
– Смирно! – Голос Януса прокатился по лишенному окон помещению, в углах задребезжало эхо.
Энхо вскинул голову, выпрямился, ощущая, как кольнуло в спине – последствие того, что спать приходится на очень жесткой и неровной койке, и отогнал желание распрямить подвешенную на фиксаторе руку.
Справа замер Арвинд, слева еще четверо – все офицеры, выжившие в последнем бою «Аспера».
– Вахтенный, доклад, – велел гортатор.
– За время вахты происшествий не отмечено! – бодрым голосом сообщил младший декурион Симс, спец по системам жизнеобеспечения, чьи розовые обычно щеки за последние дни побледнели.
Еще бы – эрус-контроллер на том «курорте», куда они угодили почти две недели назад, не чета тем, что ставят на боевых кораблях, в камере нет даже окна, а прогулка в течение половины стандартного часа дозволяется раз в день. Да и кормят хоть и обильно, но однообразно и настолько убого, что порой ешь через силу.
Что это за тюрьма, где они находятся, выяснить так и не удалось.
Преторианцы обыскали рухнувший «Аспер», собрали выживших, их оказалось двадцать человек, и запихнули в карпентум. Когда один из центурионов попытался спросить что-то, его вырубили безо всякого странгулора, ударом приклада в челюсть, и больше любопытных не нашлось.
Несколько часов полета – и выгружали их уже в темноте, так что Энхо увидел только двор и высокие стены.
Его в числе прочих раненых осмотрел врач, вколол эру Венцу костный стимулятор и нацепил фиксатор. А затем едва державшегося на ногах от усталости младшего декуриона боевой системы два отвели в рассчитанную на десятерых камеру, где уже находились шесть его товарищей.
– Вольно! – сказал Янус. – Жалобы, пожелания, предложения?
Он поддерживал такой порядок, словно они находились на турригере, а не сидели взаперти.
– Разрешите обратиться? – спросил Арвинд.
– Слушаю вас, декурион.
– Может быть, все же поговорить насчет кормежки, а то сколько можно эту гниль жрать?
– Боюсь, что наши голоса не будут услышаны. – Гортатор улыбнулся, и его разделенное на две части лицо жутко скривилось. – Нас не станут слушать, поскольку формально нас не существует… но я попробую, во время сегодняшней прогулки.
