Когда появлялась очередная комиссия, Гульман был на высоте. Быстрее и лучше выполнить все пожелания «комиссаров», как их называли в полку, мог только он. В багажнике «восьмерки» то громоздились дыни, то плескался коньяк, то еле втискивались ящики с виноградом и разными сладостями. Чего только не повидал этот багажник за то время, пока Гульман служил в полку! Он даже кличку получил — «Топливозаправщик». За какой-то год с небольшим обзавелся массой знакомых, кому-то помог открывать мастерскую по ремонту легковых автомобилей, кому-то организовывать швейное производство джинсовых курток. Когда начались перебои с бензином и на заправках появились длиннющие, полные зла и неуважения очереди, он сразу выделил из этой массы нужных людей, а ненужных выбросил из своей памяти, словно скомканную бумажку в ближайшую урну, без всякого сожаления: «От них одна головная боль и больше ничего». В его лобастой, с огромными залысинами голове для меня место осталось.
Теперь на гульмановский звонок я не преминул уточнить:
— Товарищ полковник, а что стряслось?
Он помолчал, вздохнул и нехотя сказал:
— Сожалею, не телефонный разговор. Такое дело... понимаешь, меня тут предупредили, что мой водитель меня и сливает. Кому? Сам догадайся. Есть такие, кто на меня зуб точит. Слопают в один миг. Выручай, если свободен.
— Ладно.
— Так я подъеду, а дальше на твоей подскочим. Понимаешь, возникла серьезная необходимость обратиться к нужным людям.
— Мне быть в форме?
— Только в ней. Мы же гвардия, не дадут — заберем, насядут — отобьемся, подружимся — разбогатеем.
— Странный для нынешней гвардии девиз.
— Ничего странного, содержательный, а главное, — современный.
В полк Гульман приехал с молоденьким капитаном, судя по всему, узбеком. Капитан в новенькой форме, довольный, счастливый от своей молодости, от звания, от всего того, что делалось вокруг.
— Видал? — и Гульман покровительственно, но с дружеским оттенком похлопал капитана по погону, — недавно в нашем управлении. Рашид — парень толковый.
— Как посмотрю, так в вашем управлении все толковые.
— Дружище, а как же иначе, без нас любая армия просто куча железа. Понимаешь, куча мертвого железа. Знаешь, кто его родной дядя?
Я пожал плечами. На самом деле, откуда мне было знать, кто родной дядя молоденького капитана. У Гульмана на лице появилось делано обиженное выражение:
— Ну вот, а я думал, ты человек осведомленный. Ничего, — и подмигнул капитану: — Ладно, поехали к нашим бабаям, будем кое с кем и кое о чем говорить.
