– Большая часть нападающих уничтожена первым залпом. Сканеры выявляют слабую активность вне зоны поражения. Должно быть, это те, кому удалось бежать.
– Беглецов не преследовать. Продолжать движение, – распорядился Алтарев, а затем повернулся к Егору: – Молодец, сынок, я горжусь тобой. Тебе нужно поспать.
– А дядя Надир не станет причинять тебе вред? Это он из-за меня?
– Нет-нет. Дело не в тебе. Мы с дядей Надиром помиримся. Спи.
Мальчик заулыбался – отец похвалил его, – сам протянул руку под инъектор. Алтарев закрепил браслеты на предплечьях сына, погладил Егора по голове. Когда он накрывал мальчика простыней, тот уже спал.
Надир смотрел на происходящее и чувствовал, что медленно сходит с ума. Он был словно актер, ненароком угодивший на чужой спектакль. Не зритель и не член труппы. То, что происходило у него на глазах, было неправдоподобно, чудовищно.
– Как… как ты… такое… со своим сыном? – прохрипел Кулиев. Слова давались с трудом. Вместо этого хотелось рычать и рвать зубами ненавистное горло. Он попытался освободиться из рук стражников, но те казались вырезанными из гранита.
– Я знал, ты не поймешь, – спокойно сказал Алтарев.
– Что я должен понять?! Ты обкалываешь ребенка наркотиками и ведешь с ним безумные беседы о каких-то желаниях. Из тебя не нужно делать чудовище. Ты и есть – монстр!
– Может, и так, – хаким пристально посмотрел на Кулиева. – Но в отличие от тех, кто снаружи, я не пытаюсь тебя убить.
Она явилась под вечер. Вошла в комнату и остановилась перед ним так просто, словно отлучалась на минуту. Тонкие черные косички, которые она любила заплетать, теперь удлинились и служили ей вместо одежды. Живой плащ не столько скрывал, сколько подчеркивал формы. По сравнению с той, прежней Азизой вечерняя гостья казалась более спокойной, уверенной и величественной. Было в ней что-то от застывшей соразмерности античных статуй. Древний дух земли, языческое божество – вот на кого была похожа эта женщина.
– Я пришла поделиться информацией. Выслушай меня, – она говорила холодно и отстраненно. Алтарев много раз представлял себе эту встречу. Продумывал до мелочей. Он ждал чего угодно, но не такой фразы. Как будто не было шести месяцев напрасных поисков, бесчисленных одиноких вечеров и постоянных вопросов Егорки: «Когда вернется мама?»
– Выслушать? И только? Ты исчезла черт знает когда!
– Прошу тебя, не кричи. То, что было между нами, в прошлом. Я пришла к тебе как к лидеру городской общины.
