– Знаешь, в соседней комнате на кровати спит еще один осколок прошлого. Он сегодня получил пять по химии. Давай разбудим его, и ты скажешь, что он теперь пройденный этап на твоем блистательном пути в новый мир.
– Не пытайся смутить меня. Я сделала выбор, – она говорила уверенно, а ее лицо казалось совершенно спокойным, и все же Алтарев уловил в глазах жены какую-то тень, отблеск чувства. Когда долго живешь с человеком, начинаешь замечать такие перемены.
– Хорошо. Что ты пришла сообщить? – он ждал, когда же наконец этот панцирь безразличия даст трещину. Не дождался. Тон жены оставался все таким же отстраненно-официальным:
– Город в опасности.
– В чем заключается опасность?
– Это все Ибрагимов. Когда мы начинали, он казался таким добрым и рассудительным, а после резни на площади словно сломался. Ему не нужен новый мир… Я не знаю, что ему нужно. Мы с Мечтателями создали город недалеко от старого космодрома. Хотели, чтобы желающие учиться работе с песком жили там. Муэдзин отказался помогать нам. С каждым днем он все больше отдалялся от остальных сабов, погружаясь в свои исследования. Словно одержимый, экспериментировал с песком. Он часто подвергал себя трансформации. Даже сейчас не многие из нас готовы решиться на такое. Через месяц он перестал являться на наши собрания. Вскоре поползли слухи, что муэдзин нападает на отдаленные фермы. Похищает людей. Мы искали его. Тщетно. А потом из пустыни начали появляться странные создания. Химерические существа, словно наспех слепленные заготовки. Иные из них были словно звери, другие обладали зачатками разума, умели говорить. Эти последние вели себя агрессивно. Мечтателям пришлось давать им отпор. Страшнее всего было то, что побежденные химеры молили нас о смерти. Вскоре их стало слишком много, и нам пришлось уйти. Но прежде от одного из существ нам удалось выяснить, что муэдзин планирует напасть на Тимирязев.
– Для чего?
– Неизвестно. Может, хочет мстить за Юлю? Хотя вряд ли. Она была нужна Ибрагимову как средство, орудие. Бедная талантливая девочка была влюблена в него без памяти. Она не заслужила такой участи. – Азиза отвернулась, разглядывая пейзаж на стене – вишневые деревья в цвету. Это была ее картина. – Однажды мой брат сказал, что каждый понимает свободу по-своему. Тогда мне казалось, что это пустые слова. Однако теперь я думаю иначе. Быть может, свобода Ибрагимова в том, чтобы причинять боль другим?
– Чего же ты хочешь от меня?
