* * *
— Ватсон, мы подходим к развязке, — сказал мне Холмс, когда мы снова очутились в Лондоне. — Я думаю, что скоро все раз'яснится: вы поедете вместе со мной, потому что говорить с такой женщиной, как Айседора Клейн, лучше при свидетелях. Кстати, Ватсон, я надеюсь, вам все ясно?
— Нет, я ничего не понимаю, но думаю, что мы едем к женщине, которая является зачинщицей всей этой, истории.
— Совершенно верно. Но разве это имя, Айседора Клейн, ничего вам не говорит? Это знаменитая красавица-испанка, на которой женился старый немецкий сахаропромышленник Клейн. Вскоре она осталась богатой вдовой и начала широко пользоваться всеми благами жизни. Среди ее многочисленных любовников оказался и Маберлей. Для него вся эта связь не была приключением. Этой легкомысленной, капризной женщине, Маберлей скоро надоел…
Мы остановились у нарядного дома. Выскочивший нам навстречу лакей взял наши карточки, но скоро возвратился назад с сообщением, что хозяйки нет дома.
— В таком случае, мы подождем, пока она вернется, — весело сказал Холмс.
Лакей не выдержал:
— Нет дома, это значит, нет дома для вас.
— Хорошо, — ответил Холмс, — значит, нам не придется ждать. Будьте добры передать эту записку вашей хозяйке.
Он написал несколько слов на листочке бумаги и передал лакею.
— Что вы написали, Холмс? — спросил я.
— Всего три слова: «Вы предпочитаете полицию?»
Через несколько минут мы были в полуосвещенной комнате. Навстречу нам поднялась очень красивая женщина. Она была явно раздражена.
— Чем об'яснить вашу дерзкую записку? — спросила она, не отвечая на поклон Холмса.
— Миссис Айседора, вы достаточно умны, чтобы обойтись без моих об'яснений. Хотя за последнее время благоразумие, видимо, несколько изменило вам.
— Что вы хотите этим сказать, сэр?
— Если вы нанимаете мошенников, которым поручаете меня запугивать, значит, вы перестали собой владеть…
— Я ничего не понимаю: какое я имею ко всему этому отношение?
— Не понимаете? Что же, всего доброго.
— Остановитесь, куда вы идете?
— В Скотланд-Ярд.
Мы не успели дойти до двери, как она догнала нас и схватила Холмса за руку.
— Пойдемте, переговорим обо всем, я буду с вами откровенна.
Признаюсь, что глупо было с моей стороны угрожать вам. Только Сюзанна и ее муж Барней знают мое имя, так, что я нигде не буду фигурировать.
— Если я вас не выдам.
— Вы этого не сделаете: ведь вы джентльмен, не станете же вы выдавать тайну женщины.
— Прежде всего, я требую возврата рукописи.
Она зло рассмеялась и направилась к камину. Здесь она указала на груду пепла и сказала:
