— Если что, успею забраться! — бодро крикнула она.
Ой. Четверик. Их же должно быть четверо, поняла Мона, отпуская канат. Повернулась и оказалась лицом к лицу… вернее, лицом к морде со здоровущим быком.
Который обнюхивал выброшенную Моной деревяшку. Когда девочка вдруг появилась перед ним, бык вскинул башку и уставился исподлобья.
— Ой. Здрастье, — хотела поздороваться? Пожалуйста.
Бык засопел и топнул копытом. Мона попятилась. Бык рявкнул. Мона за один удар сердца взлетела на дерево.
Подруги в Доме покатывались со смеху.
— У-у-у, серая скотина! — Мона пошарила вокруг, ища, чем бы запустить в скотину, но нашла только стружки от своей работы и с удовольствием запорошила ими морду быка. Тот фыркнул и принялся тереться рогом о ствол дерева. Дом заходил ходуном.
— Волосы надо под плат убирать, — хихикнула Улитка.
— Сама-то, рыжая, осмелишься выйти?.. — огрызнулась Мона, дёргая себя за огненную косу. Улитка мотнула головой, перебрасывая вперёд короткую русую косицу, и стала придирчиво сравнивать её с пламенеющей шевелюрой подруги.
— Осмелюсь, — с достоинством убрала косу за спину, позвала канат в руку и скользнула вниз. Девочки, толкаясь, выглядывали в дверной проём.
Бык бросил чесать рога, стоял, неодобрительно взирая на новое действующее лицо. Мукнул, потянулся чёрным носом. Девочка протянула руку и похлопала его меж рогов.
— Эй, вы спускаетесь? — крикнула наверх. — А то я одна пойду купаться!
Подруги, опасливо поглядывая на быка, полезли вниз. Улитка почёсывала зверя за ушами и вокруг рогов, бык толкал её мордой, выпрашивая ласки. Мона спрыгнула с высоты в три своих роста и теперь внимательно смотрела, как спускается Кнопка.
— Да в порядке я, в порядке! — буркнула та. Она действительно уже оправилась от взбучки — может быть, не настолько, чтобы выдержать бой в круге со сверстником, но по деревьям лазить могла.
— Если за тобой не присматривать… — Мона проглотила окончание фразы и проворно отшагнула за дерево. — Э-э-э, Улитка?
— Чего?
— Ты гладь, гладь…
Улитка тихо засмеялась и обхватила быка за могучую шею, насколько рук хватило. На холке, повыше толстых складок свисающей шкуры, были видны потёртости от упряжи.
— Держу его!
Мона всё-таки помогла Эрике слезть. Кнопка тоже подошла поздороваться. В кармане у неё нашёлся сухарь, бык хрупнул и обдал тёплым дыханием руки. Подошла и Мона, чёрноносый только фыркнул в её сторону.
— Ладно, пошли уже…
Мона слегка задержалась, скармливая быку ещё один сухарь.
