Надеюсь, Эван сумеет разыскать мой кабинет. При бюджетных сокращениях девяностых годов в Бентли отказались от услуг секретаря, и теперь на верхней площадке деревянной лестницы нет приемной – лишь телефон, полуживая диффенбахия и серая, выцветшая картонная табличка “Добро пожаловать в Институт Бентли. Пройдите к телефону и наберите добавочный номер”.
Мало кто ждет подобного от самого передового в мире института сексуальности. В коридорах у нас тоже пусто, если не считать пары витрин с наименее вызывающими, а следовательно, наименее ценными экспонатами. Копия любовного письма рядового Первой мировой войны девушке в Огайо без всякого намека на эротику. Коллекция гравированных японских табакерок с гейшами. Руководство по этикету ухаживаний года примерно 1950-го. Коллекция старых противозачаточных средств, в том числе патент на первую внутриматочную спираль. И это – врата в главный секс-институт современности. Больше похоже на замшелый, заставленный янтарными бутылочками, ступками, пестиками, гипсовыми слепками кабинет пожилого зубного врача, которому давно пора на пенсию. Как любит говорить особо рьяным аспирантам Лесли Кин: “Мы не прославляем секс, а изучаем его. Если вы пришли за скоромным, то не по адресу”.
Это, конечно, помогает охладить любителей клубнички, но по сути своей неправда. И не только потому, что Бентли может похвастаться самым большим в мире собранием порнографических фильмов и журналов. Наш институт издавна был ареной сексуальных скандалов – со времен самой Элизы Бентли, которая, по слухам, каждый год выбирала из нового урожая стажеров молодых любовников обоего пола. В конце шестидесятых в Бентли устраивались “Вечера ключей” для высшего руководства и меценатов. Насмотревшись эротических фильмов и изрядно наклюкавшись, они бросали ключи от своих домов в медную урну и в результате оказывались в постели с чужими супругами. (Никогда не понимала этой игры. Как узнать, где чей ключ? Что делать, если вытащишь из урны собственный? И как быть, если тебе достанется такой урод, что лучше удавиться, чем спать с ним?) Семь лет назад уволили предшественника Лесли, Хорхе Батунгу. Группа будущих студентов с родителями, осматривая кампус, застукала его в леске за последним корпусом, Народным залом: он развлекался со своим секретарем (мужчиной, надо сказать). Сама Лесли не далее как в прошлом году тоже попала в историю: ляпнула журналисту, не для протокола, что предпочитает чернокожих парней. “Знаете, говорят, он у них огромный? Так ведь не врут!”
