— Все это только догадки. — В этом возражении звучали нетерпеливые нотки. Грант встал и налил себе содовой воды. Он был очень бледен, и руки у него слегка дрожали. — Ради бога, давайте оставим это. Копание в разложившемся трупе ни к чему хорошему не приведет.
— Но черт побери, разве ты не хочешь очистить свою репутацию? — сердито спросил доктор Ледьярд.
— Не хочу рисковать воскрешением всего заново. С меня хватит. Нет. Я попрошу доктора Конистона ничего не предпринимать. Но… если бы ему удалось убедить сына больше не интересоваться… моими делами, я был бы ему признателен. Однако, — тут он криво улыбнулся Коринде, — кроме этого, боюсь, я предпочту оставить все как есть.
Доктор Ледьярд больше не мог сдерживаться.
— Ты хочешь сказать мне, — взорвался он, — что не желаешь вернуться к своей работе? Не хочешь высоко держать голову и смотреть всем прямо в глаза? Должно быть, ты спятил — тебе нужен психиатр.
— Нет. Оставь все в покое, старина, — сказал ему Грант.
— Вздор! Ты замечательный врач, и в своей области я не встречал более преданного медицине человека, — с чувством ответил американец. — Не говори мне, что ты от всего отказался. Что с тобой? Какой дьявол стоит за всем этим?
— О, ради бога! — воскликнул Грант, — разве ты не видишь, что с меня хватит? Хочу, чтобы меня оставили в покое.
— Конечно, если ты дошел до такой степени… — начал Ледьярд.
Коринда взяла его за руку и поднялась.
— Нам пора уходить, — хладнокровно сказала она, словно завершая обычный светский разговор. — У меня дома удивятся, куда мы девались. Идешь, Десс? Или доктор… мистер Верекер подвезет тебя домой?
— Я думаю, будет лучше, если вы ее возьмете с собой, — сказал Грант. — Уже поздно.
Десима надеялась, что он пойдет с ней пешком или подвезет в своей машине. Но он явно хотел остаться один, и ей ничего не оставалось, как смириться и ехать в машине Коринды.
Ледьярд сел за руль, Коринда так естественно, словно ничего не случилось, помахала хозяину, и они уехали.
Но когда миновали первый поворот на дороге, Энди сбросил скорость.
— Ну что ж. — Он посмотрел на свою возлюбленную. — Я знал, что Фил очень упрям, но на этот раз ему нельзя позволить сделать по-своему. Я всегда полагал, что за этим что-то кроется, а сегодня мои подозрения только укрепились.
— О чем ты, Энди? — спросила Коринда, а Десима затаила дыхание.
— Как это о чем? Просто Фил кого-то защищает. Кого-то, чью карьеру он считает более важной, чем его собственная.
