* * *
Меньше чем пятнадцать минут спустя все трое были в гостиной Фермы Робина. Ставни на окнах были закрыты. Коринда только что вернулась из холла: она позвонила матери и сказала, что они у Десимы, но скоро вернутся домой.
Закрыв за собой дверь, Коринда посмотрела на Десиму, которая сидела в кресле у камина, и на доктора Ледьярда, стоявшего рядом.
— А теперь, дорогой Энди, — сказала она, — ты должен рассказать нам все, что знаешь. Все до конца.
Доктор Ледьярд переводил взгляд от одной девушки к другой. Его приятное загорелое лицо казалось встревоженным.
— Разве ты не понимаешь, в чем затруднение? — ответил он. — Я просто ничего не знаю. Я даже не был там в то время. Уехал из Куала Бананга за два или три месяца до того, как все случилось.
— Сколько времени вы там провели, доктор Ледьярд? — спросила Десима.
— Почти год.
— А что заставило тебя отправиться в такое далекое место? — спросила Коринда.
— Ну, эту больницу — она была частично основана на деньги моего соотечественника, который открывал больницы в разных местах на Востоке, — возглавлял один из самых известных специалистов. Вы, наверно, слышали о докторе Баррет-Рерсби?
— Я слышала, — быстро сказала Десима. — Он работал в «Св. Джуде», специалист по тропическим болезням. Все были поражены, когда он неожиданно решил отказаться от своей лондонской практики и принять назначение за границей. Это было как раз перед тем, как я начала работать в «Св. Джуде». Я помню о нем только потому, что одна из сестер — очень красивая женщина, но у нас никто ее не любил, — была в него влюблена. Тут была какая-то тайная история, и девушку, которая попробовала расспрашивать, тут же заставили замолчать. Но я узнала, что он был очень привлекателен и пользовался большим успехом у женщин.
— Вероятно. Но он был — и по-прежнему является — величайшим авторитетом в своей области, — сухо сказал Ледьярд. — Мне хотелось с ним работать, а в Лондоне это было невозможно. Я использовал связи своего родственника врача, который был хорошо с ним знаком, и попал в Малайю. Но не попал бы в больницу, если бы не встретил Фила Грантли. Мы с ним подружились. Между прочим, — он посмотрел на Десиму, — я тогда все время жил с Филом в одном доме.
— Тогда ты должен был там все знать! — воскликнула Коринда. — Ты был знаком с миссис Симпсон?
— Да, ее все знали.
— Она была… очень красива? — спросила Десима.
— Да. Привлекательна… очень. Не умна, но очень эмоциональна. Вышла замуж за Нила Симпсона вопреки воле родителей; он был гораздо старше ее, выпивал, был настоящий собственник и очень ревнивый к тому же. Я предупреждал Фила… Гранта, — он слегка улыбнулся Десиме, — что она из таких женщин, которые причиняют массу неприятностей. Муж постоянно отлучался по работе. И для такой женщины, как она, ей слишком часто приходилось оставаться одной. Но самое странное, что она никогда не проявляла никаких признаков увлечения Грантом. Он был ее врачом и, как она однажды мне сказала, ее лучшим другом. Да и Симпсон никогда не ревновал к нему — больше того, он часто говорил, что во время его отлучек Кей в безопасности, пока с ней Грант.
