— Мне не только кажется, у меня отвращение ко всему этому.
— Нинушка недавно разоткровенничалась: она хочет, чтобы медали получили трое. Эти трое, по ее мнению, Рэд, Юра Вахтин и Лева Ривош.
— Насчет Рэда справедливо, насчет других – едва ли. Но их уже тянут: получили тройку или даже четверку, учителя беспокоятся – надо выправить. У Юрки плохое сочинение, Фатинья сразу дает ему другую тему – исправить отметку.
— Сам-то он, кстати, мало старается. 6)
Состоялось необычное родительское собрание – совместно с учениками. Долго и крикливо говорила Нинушка. Мать Игоря удивилась: «Истеричка какая-то».
С опозданием пришла Вера Федоровна Панова. Учителя засуетились, предложили ей выступить. Она вежливо возразила:
— У моего парня двойка есть.
Выступила мать Рэда, взволнованно, немного сбиваясь. Она страстно, напористо стыдила учеников:
— Как вы можете так поступать, где ваша комсомольская совесть?!
Стало понятно, отчего ее сын стал такой, какой он есть. Наконец-то он услышал речь настоящей коммунистки, то, чего было много в кино и книгах, но не было в жизни. Правда, немного смутился: из-за чего сыр-бор? Вроде бы они, ученики, ничего страшного не натворили. Слушая и восхищаясь, подумал: ничего это не меняет, в сущности, жизнь идет своим чередом, очень далекая от таких речей.
После родительского собрания мать сказала:
— Мне Зинаида Николаевна сказала, что все учителя тебя тянут на медаль, а ты не хочешь, ленишься.
— Меня тянут на медаль?! Как ей не стыдно так говорить…
Культура. Школа, газеты, книги, радио настойчиво внушали ему уважение к культуре, надо, мол, овладевать ею. Он и сам понимал, что это дело хорошее, это – другая жизнь. Причем вполне доступная. Книги – в школьной, районной и даже в деревенской библиотеках. Музыка звучала на имеющейся у всех технике: черная настенная тарелка (репродуктор) и патефон. Один радиоканал и один завод граммпластинок. Еще до войны радио было в каждой квартире, потом дошло и до деревни. С кино чуть похуже: от 20 до 50 копеек за билет. Но на воскресном детском утреннике 10 копеек. В театры можно было попасть за 50 копеек на галерке.
Конечно, при желании можно было бы отказаться от этих удовольствий. Некоторые так и делают – не читают книг, не из протеста, а от равнодушия. А другие читают из интереса: сначала сказки, приключения, а затем меньшая часть приучается к романам, некоторые даже прочитали «Войну и мир» и «Тихий Дон».
Колесову эта другая жизнь очень понравилась. Удовлетворялась унаследованная от матери тяга к наслаждениям (гедонизм). Укреплялось самоуважение: вот какой я интеллигентный и культурный.
