— Не понимаю, почему бы и нет. Ведь когда сделка будет завершена, все козыри окажутся на руках у меня.
— А как же Барбара?
— Будет ждать, пока мы не вернемся после медового месяца, — ухмыльнулся Дэвид. — Она не сбежит, учитывая, что я вот-вот разбогатею — благодаря твоим деньгам.
И тут Эва не выдержала.
— Отстань! — закричала она, изо всех сил отталкивая Дэвида.
Но тот был слишком силен. В отчаянии девушка изо всех сил ударила его по ноге носком туфли. Жених лишь взвыл от ярости и еще крепче стиснул Эву.
— Нет, мерзавец! — закричала она. — Нет! — Она собралась с силами, намереваясь нанести последний отчаянный удар, но какая-то неведомая сила отбросила Дэвида в сторону.
Ничего не понимая, Эва, дрожа, смотрела на распростертого в озерке с лилиями жениха, а рядом с ней стоял Кенит в порванной рубашке. На щеке его виднелась кровь.
— С тобой все в порядке? — спросил он, тяжело дыша.
Эва кивнула.
— Я сама виновата.
На щеке Кена забилась жилка.
— Нет, вина за случившееся целиком ложится на кого-то другого. — Он обернулся к барахтавшемуся среди лилий Дэвиду: — Слышишь меня, рыжий? — рявкнул он. — Будь я на твоем месте, я бы отправился восвояси. Незачем ходить в приличный дом.
В ответ жених грубо выругался и стал выбираться из воды.
А Кенит, взяв девушку под руку, повел ее к ярко освещенной веранде.
— Эва! — воскликнула миссис Блайт, увидев дочь. — Что стряслось? У тебя такой вид, будто ты лазила по заборам.
— Она упала прямо на розовый куст, — пояснил Кенит, посасывая ранку на руке. — К сожалению, Дэвид уже уехал домой, а я, так сказать, по счастью, проходил мимо.
— Уехал? — На лице Барбары появилось почти отчаянное выражение. — Но он обещал подвезти меня, я…
Кенит улыбнулся ей, и у Эвы внезапно возникло сильное желание разбить что-нибудь большое и тяжелое о его голову.
— С удовольствием окажу вам услугу, мэм. — Не глядя на Эву, он помог Барбаре надеть накидку, отвесил хозяевам общий поклон и вышел вместе с гостьей.
— Эва, — заговорила мать, — у тебя такой странный вид, милая. Что случилось? Может, вы с Дэвидом уже поссорились?
Интересно, подумала Эва, обрадовалась бы мать размолвке между нею и Дэвидом?
— Нет, вовсе нет, — ответила она. — Просто у меня заболела голова.
Отец взял ее за руку.
— Ты уверена, что хочешь, чтобы брак состоялся?
Эва опустила глаза. Она все еще не могла поверить в то, что ее отец виновен в подлоге. Но документы свидетельствовали, что так оно и было, и ей не хотелось даже думать о том, с каким презрением будут смотреть на него люди, если вся эта история выплывет на поверхность. Единственный выход — брак с Дэвидом. И девушка со всей твердостью ответила:
