Афанасий Никитин | страница 17

Крытый рынок. Рисунок из древнего манускрипта

Очень удивляли Никитина морские приливы и отливы, повторявшиеся дважды в день. «Куда ж это вода уходит? — размышлял Афанасий и не находил ответа. — И какая сила ее уводит, а потом назад возвращает?»

Прожив в Персии почти полтора года, Афанасий подсчитал свои барыши и опечалился. Как ни экономил, как ни урезал расходы, на Русь возвращаться еще не с чем. И тут дерзкая мысль посещает Афанасия. Персидские купцы, с которыми беседовал Афанасий на постоялом дворе, рассказывали, что в далекой Индийской земле, родине пряностей и сказок, отчего-то совсем не родятся кони. Поэтому индийцам приходится ездить и возить товар на волах и буйволах. А хороший конь имеет в индийской земле огромную ценность.

И вот решился Афанасий. Отправился на конный рынок и выбрал там чудесного аргамака-трехлетка — масть вороная, шкура бархатная, ноздри шелковые, глаза темным огнем блестят. Сам Афанасий в породистых конях не очень разбирался, но еще в молодых годах в Валахии подружился он с цыганом-коноводом, и тот его научил:

— Если сомневаешься, думаешь — не твой конь. Своего коня сразу увидишь, оторваться не сможешь. Увидел — купи. Где хочешь денег достань, но — купи. Все равно в выгоде останешься.

Так все и вышло по цыганскому слову. Поглядели Афанасий с аргамаком друг другу в глаза — и слово сказано. Купил Афанасий коня.

И отправился вместе с конем за второе море — за море Индийское.

Оставили Ормуз и до индийских берегов плыли на таве шесть недель. Тава (или даба) — это небольшой беспалубный корабль около 25 метров в длину и 6 метров в ширину. Капитан гордился тем, что его тава собрана без гвоздей. Наблюдая бескрайнюю ширь океана, Афанасий старался не думать об этом хвастливом утверждении. При плавании тавы по обычаю держались берегов и при любом серьезном волнении прятались в бухточки. На пути в Индию приставали в Мошкате и Голате — городах на оманском берегу Аравийского полуострова. Там пополнили запасы пресной воды и продовольствия. Морское путешествие Афанасия утомляло, болела голова, подташнивало, и потому в аравийских портах он своего обычного любопытства не проявлял. Вдоволь напоил и выгулял коня, а потом сидел на берегу в тенечке и медленно пил оршан — местный прохладительный напиток, чем-то напоминавший родной квас. В конце концов не удержался и пошел на торговую площадь расспрашивать о ценах на коней и драгоценности в недалекой уже Индии. И вот наконец первый город на индийской земле — Камбей. Сотни кораблей стоят в гавани. Отсюда везут в Персию, Сирию, Турцию и Аравию шелковые и хлопковые ткани. Вокруг самого города на многие мили протянулись хлопковые плантации. Здесь, в Камбее, не только торгуют, но и производят ткани — алачу-ткань из сученых шелковых и бумажных ниток, киндяк — бумажную набойчатую ткань, пестрядь-ткань из разноцветных ниток.