— У меня нет желания прогонять вас, — официальным тоном возразил он.
— Конечно, сеньор. Но мне предстоит еще многое увидеть в Испании. Buenas noches, seсor.
— Вы найдете дорогу?
— Думаю, что да.
— Я пойду с вами. Посмотрю, горит ли свет. — Его тон не подразумевал возражений.
Они вместе поднялись по широким ступеням, прошли через главный коридор в более узкий. По пути хозяин замка нажимал на выключатели, чтобы осветить все повороты к старинной двери временной обители девушки.
— Я поместил вас в самой старой части замка, — пояснил он, — потому что думал, вам это будет интересно.
— Мне интересно. Мне очень нравится.
— Если вам ночью что-нибудь понадобится, позвоните в колокольчик возле вашей кровати. Спокойной ночи, сеньорита. Желаю хороших сновидений.
Они официально пожали друг другу руки. Дон Андре отвесил ей легкий поклон, повернулся и быстро ушел. Венеция открыла тяжелую дверь и вошла в комнату.
Покрывало с кровати было снято, и постель застелена одеялом, отделанным кружевом. На столике возле кровати стоял серебряный поднос с бисквитами, хрустальный графинчик с соком и кувшин со льдом. Венеция быстро налила себе сока и бросила в него пару кусочков льда. Он был необычайно вкусным, этот смешанный фруктовый сок, и не очень сладким. Девушка прошлась по комнате, медленно попивая ароматный напиток, рассматривая резьбу на мебели и ощущая напряженность тишины.
Она взглянула на свое отражение в овальном зеркале, стоящем на трельяже. «Если Матео понадобится два или три дня, чтобы починить машину, — сказала себе Венеция, — я думаю, что смогу подождать». Девушка допила чудесный напиток. «И даже получу от этого удовольствие, — добавила она вслух. — Удовольствие от красот древнего замка и еще большее от знакомства с проживающими в нем людьми».
Тонкий, но нестерпимо яркий лучик света проникал сквозь задернутые незнакомые шторы. Венеция несколько минут не могла вспомнить, где находится и почему. Но память быстро вернулась. Девушка выскользнула из постели, чтобы поднять шторы и взглянуть на старый замок при дневном свете.
Свет казался слишком ярким после сна и полумрака затемненной комнаты. На дальних горах он словно раскалывался на блестящие осколки, ослепляя Венецию. Она опустила глаза и к своему удовольствию обнаружила, что смотрит на ухоженный великолепный сад, разбитый между внешними стенами замка и примыкающим к нему жилым зданием. Массивные стены отбрасывали тень, в которой на легком ветерке раскачивались верхние ветви цветущей мимозы, в то время как нижние застыли в неподвижности, и слегка подрагивали цветы небесно-голубой джакаранды.
