— Забудьте, Денис, — устало посоветовала Элин. — Простите, но теперь я понимаю, что мне не следовало принимать ваше приглашение. Мне не хочется иметь с вами никаких отношений, кроме деловых; однако я предпочла бы сейчас расстаться с вами мирно. Кто знает, может быть, у вас сложатся отношения с моей сестрой? И никакие ваши слова, что бы вы ни сказали, не изменят моего мнения о Поле.
Но она была уязвлена. Напоминание о связях Пола задело ее. Ее сердце сжималось от желания, как сжималось у многих других женщин, желавших его.
Денис больше не произнес ни слова. Виной тому было упоминание о бизнесе или о Линде? Элин этого не знала и не хотела знать. Достаточно было того, что в нем проснулось чувство сдержанности, которое заставило его проглотить желчь. Остаток пути они проделали молча и вежливо попрощались, когда Элин вышла из машины, твердо отклонив холодное предложение Дениса проводить ее до двери.
Она старалась отогнать от себя воспоминания о досадной встрече с сестрой. Все ее мысли были о Поле. Она вошла в лифт и нажала кнопку верхнего этажа. На нее снова нахлынули воспоминания о том, как она впервые встретилась с Полом в этом крошечном пространстве. Ее чувства к нему прошли длинный-длинный путь от неприязни, когда он помогал ей в гараже разгрузить машину, до…
Лифт резко остановился, и Элин вышла на площадку. Ее взгляд был прикован к его двери, и она в душе признала то, в чем так давно отказывалась признаться себе. Она любит Пола Дугласа, любит всем сердцем и душой! И если единственный путь к нему — принять его условия, то она их примет, какие бы беды ни готовило ей будущее.
На подкашивающихся ногах Элин шагнула к двери Пола и подняла трясущуюся руку к звонку, что означало полную капитуляцию!
Ее остановила музыка. Элин была так взволнована, что поначалу не расслышала ее. Только в последний момент, прежде чем ее палец коснулся кнопки звонка, до нее донеслись приглушенные звуки оркестра. Она застыла.
Ей не приходило в голову, что у Пола кто-то может быть. Испытывая потребность в нем, она вообразила, что он тоже ждет ее, доступный, готовый откликнуться на ее первый же зов. Но зачем ему ждать? Она же уехала с Денисом! И теперь вряд ли вправе осуждать его, если он пригласил к себе другую женщину. Но если это так, она умрет!
Элин подалась вперед, прижав ухо к двери, чтобы облегчить свои душевные муки. Она не услышала ни одного слова, ни малейшего намека на разговор, но на сердце у нее стало еще тяжелее, когда она узнала «Тристана и Изольду» Вагнера, самую эротическую музыку на свете.
