— Представить бы государю зачинщиков, — сказал Малюта Грязному.
— Да где их возьмешь?
— Они все зачинщики, — ухмыльнулся Малюта.
Он, Грязной и Брагин — стрелецкий сотник, не дожидаясь Басманова, принялись за правеж, отбирая наиболее: подозрительных. Кое-кого отправляли прямо в застенок к кату Казимиру на дыбу, угрожая и требуя связного рассказа о событиях. Когда Малюта пошел посмотреть, что твориться под Тайницкой, то увидел, как Казимир мехом раздувает уголья под вздернутым на дыбу мужиком — черным от спекшейся крови и сажи.
— Сам себя зажигальником назвал. Признался смердящий пес, что подучили его.
— Кто? — воскликнул Малюта.
— Сейчас узнаем, — ответил Казимир, подвигая железный лист с курящимися и пыхающими угольями.
— Да нет, не узнаем, — ответил ему помощник ката Петруха. — Издох, собака!
— Следующего возьми! — распорядился Малюта и покинул застенок.
Правеж длился всю ночь. Не стон, а рев уже стоял над Иоанновой столицей.
О самом болезненном и неприятном
I
В прямом смысле слова смертная казнь понятие судебное, юридическое, а малой степени свойственное российскому правосознанию издревле. Смертная казнь в нашем отечестве чаще всего напоминала банальное убийство, которое осуществлялась палачами по прихоти властей предержащих. О пытках, которые обычно предшествовали смертной казни, вообще предпочитали умалчивать или писали и говорили о них вскользь даже те, кому самим Богом предназначалось писать и говорить. Почитайте выдающихся историков — нигде вы не найдете точного и связного рассказа о том, что происходило в застенках, наличие которых долгое время не признавали, или, во всяком случае, признания старались не афишировать. Между тем застенки и места свершения смертной казни, в отличие от кладбищ и моргов, всегда располагались в видимых пределах великих князей, царей, а затем и руководителей страны после крушения многовековой монархии. Еще живых далеко от себя не отпускали! Мало ли что! Опыт показал: лучше врага держать при себе, пока не зарежешь.
Первое упоминание о пытках как таковых и массовых убийствах относится ко времени правления жены князя Игоря — Ольги, действия которой в отместку древлянам вызывали пламенный восторг у многих поколений подданных государства Российского. Она закапывала своих недругов в землю, сжигала их в огне и коварным образом умерщвляла виновных и невиновных, разрушая жилища и продавая избежавших ее праведного гнева в рабство. В конце концов насытившись или, скорее, устав от содеянного, она отправилась в Грецию, где при константинопольском кесаре Иоанне приняла христианство, получив при крещении имя Елена. Со старыми грехами — жить оказалось утомительно. Ни слова осуждения по адресу этой бессердечной правительницы мы не слышали и наверняка не услышим.
