— Никому из нас не хотелось быть гонцом, — выдавливает тот. — Сначала мы спорили, кто виноват. Потом, когда дело едва не дошло до драки...
— Жаль, что не дошло.
— И мы решили кинуть жребий...
— Может тебя поблагодарить за то, что ты вообще пришел? А теперь отвечай, и быстро — сколько вам заплачено?
В ответ на этот следственный прием страж воздевает руки — по случайности, прямо в сторону ухмыляющегося в углу бога:
— О великие...
Креонт не дает закончить клятву:
— Не ври! И не приплетай богов! Я знаю, золото может все! Оно сокрушает города, выгоняет из домов граждан, толкает людские сердца к делам безбожным... Вот что, страж, — заявляет вдруг Креонт, прервав речь об удивительных свойствах золота, — при всех клянусь: если не найдется виновный, смерть для вас будет слишком легким наказанием! Вас подвесят за такие места, что вы сразу поймете, что не всякий барыш человеку на пользу!
Странно, но сознание своей невиновности почему-то делает людей уверенней в себе.
— Мне сказать? — интересуется страж. — Или сразу уйти?
— Если бы ты знал, как мне надоел! — надменно произносит Креонт.
— Тебе или твоим ушам, царь?
— Зачем тебе отыскивать, где именно нашел место мой гнев?
— Потому что я ни в чем не виноват!
Креонт пока отыгрывается криком.
— Нет! — величественно орет он. — Виноват! Вон отсюда!! И если не отыщется виновник, то ты еще поймешь, что деньги — зло!
Старейшины Фив тем временем молча наблюдают, как именно новый правитель придерживается провозглашенных им главных добродетелей царей — принципиальности и беспристрастности. Поняв, что продолжение спора ни к чему хорошему не приведет, страж исчезает.
— Хорошо, если отыщется… — бормочет он, пробираясь к свету по темным переходам дворца и забредя в тупик. — Однако если не поворожат боги, тут нам поможет лишь случай... Найду-ка я на эти дни себе прибежище где-нибудь на склоне Кефирона.
Креонт продолжает молча сидеть на троне. Один из старейшин прерывает затянувшуюся тишину деликатным покашливанием. Креонт выходит из задумчивости:
— Пожалуй, наш совет завершен! — произносит он.
— Не избранна еще царица праздника, — напоминают ему.
— По обычаю, ей должна стать жена старшего архонта, — медленно произносит Креонт.
Его мысли сейчас очень далеко.
* * *
Солнце нового дня идет к зениту.
— О боги, как жарко! — один из скрывающихся в кустах стражей утирает лоб. — А ведь еще не полдень.
Резкий порыв ветра бросает ему в лицо горсть мелкого как прах песка. Неприкрытое тело Полиника лежит на самом видном месте. Слышен даже запах. Кстати, а где его доспехи? Все захваченное оружие по обычаю отнесено в храм Зевса. Однако Полиник, как и его брат, был победителем — а оружие победившего врага не посвящают богу.
