— Мы должны узнать, что за дьявольщина там затевается, — заявил Шеклтон.
— Первая волна высадки союзников будет включать двести тысяч солдат. Через девяносто дней там окажется более миллиона, чтобы дать Гитлеру под зад. Мы ставим на карту все. И нам просто необходимо знать, что задумали нацисты.
— Смерть, — сказал Майкл. Оба офицера промолчали.
Дрова в камине трещали, выплевывая искры. Майкл Галлатин приготовился слушать, что еще ему скажут.
— Вас сбросят с парашютом во Франции у деревни Базанкур, в шести — десяти милях к северо-западу от Парижа, — сказал Хьюм-Тэлбот. — Один из наших людей будет ждать вас на земле. Оттуда вас доставят в Париж и окажут всю необходимую помощь, чтобы войти в контакт с Адамом. Майор Галлатин, это наиважнейшее задание, для успеха операции мы должны знать все, что может нас ожидать.
Майкл все смотрел на огонь в камине. Наконец сказал:
— Извините. Поищите кого-нибудь другого.
— Но, сэр… Не принимайте поспешных…
— Я сказал, что вышел в отставку. И это все.
— Ничего себе! — взорвался Шеклтон. — Мы отшибаем задницы по дороге сюда, потому что какой-то осел сказал, что для этой цели лучше вас нет, а вы, оказывается, ушли в отставку! — Он придал последнему слову саркастический оттенок. — В тех местах, откуда я родом, отставка означает, что у человека просто сдали нервы.
Майкл мрачно усмехнулся, но ничего не ответил, что еще более взбесило Шеклтона.
— Майор! — не оставлял своих попыток Хьюм-Тэлбот. — Пожалуйста, не решайте окончательно. Ну хотя бы подумайте об этом еще раз. Может быть, нам можно будет остаться на ночь, с тем чтобы утром продолжить наш разговор?
Майкл слушал шорох мокрого снега, летящего в окна. Шеклтон подумал о дальней дороге домой, и его копчик заныл.
— Оставайтесь, — согласился Майкл. — Но в Париж я не поеду.
Хьюм-Тэлбот хотел продолжать, но передумал. Шеклтон тихо чертыхался, но Майкл, глядя на огонь в камине, не обратил на это никакого внимания.
— С нами водитель, — сказал Хьюм-Тэлбот. — Найдется ли для него место?
— Я поставлю раскладушку у камина.
Майкл пошел за раскладушкой в кладовку, а Хьюм-Тэлбот отправился звать Мэллори.
В их отсутствие Шеклтон решил осмотреть жилище. Он нашел старую витролу[3] красного дерева с пластинкой на роторе. Пластинка называлась «Весна священная», а автором был какой-то Стравинский. Ну конечно, русский любит русскую музыку. Скорее всего, какая-то славянская белиберда. В такую ночь неплохо бы послушать Бинга Кросби. Судя по всему, Галлатин был библиофилом. Тома с заголовками «От зверя к человеку», «Хищники», «История григорианской музыки», «Мир Шекспира» и другие книги с названиями на русском, немецком и французском заполняли полки его библиотеки.
