Поглощенный мыслями о России, он действительно многое пропустил. Например, только сейчас, из книг Яхонтов узнал, что на Версальской конференции, подводившей итоги мировой войны, в 1919 году, была сделана попытка вырвать Корею из японских рук и… отдать в американские. На конференции рассматривался меморандум о передаче Кореи (еще в 1910 году аннексированной Японией) под опеку США. Оказывается, было создано эмигрантское «правительство» несуществующей пока «Временной Корейской республики» во главе с неким Ли Сын Маном. Номер не прошел — с какой стати Япония, союзница держав-победительниц, должна была отдавать Америке жирный кусок? Яхонтов с усмешкой подумал тогда, что этот, как его, Ли Сын Ман исчез из корейской истории так же, как из российской исчезли (или скоро исчезнут) многочисленные эмигрантские «премьеры» и «цари». Но он ошибался. Через двадцать лет, в конце 1945-го, тот же самый Ли Сын Ман будет доставлен на американском военно-транспортном самолете в Сеул и станет первым марионеточным диктатором-президентом Южной Кореи.
Вглядываясь в происходящее, Виктор Александрович увидел, что японцы, не довольствуясь Кореей, зарятся на Китай, прежде всего на Маньчжурию. Понял он и то, что русская белоэмиграция в Китае рассматривается японцами, как потенциальный союзник. И хотя СССР не делал никаких попыток что-то отхватить у своих дальневосточных соседей, «большая пресса» Запада дружным хором пела лживую песню о красной опасности на Дальнем Востоке, что СССР продолжает «политику царей». Эти обвинения поддерживали и многие белоэмигранты, в том числе и монархисты, что весьма позабавило Яхонтова.
В конце двадцать пятого года кончилась служба у доктора Михайловского. Москва поручила его обязанности другому человеку, с которым Яхонтов не сработался. Приходилось экономить, хвататься за любую работу.
Л так нужно (шло учиться! Но деньги, деньги. Яхонтов даже переводил с французского какой-то глупый роман.
Весной 1926 года в «Нью-Йорк таймс» он случайно заметил объявление. Газета извещала, что в известном колледже Вильямса (Вильямстаун, штат Массачусетс) летом состоится сессия института политики. Это был типично американский дискуссионный клуб. Но объявленные темы и участники заинтересовали Яхонтова. Тем более ехать от Нью-Йорка туда недалеко, участников приглашали с семьями; указывалось, что разместятся все в студенческом общежитии (институт был леший, собирался во время каникул), питаться будут в недорогой студенческой столовой. Для Яхонтова тогда это имело большое значение. Он написал в Вильямстаун о себе и вскоре получил ответ с уведомлением, что его участие «будет приветствоваться».
