Мой взгляд неотрывно скользит по стройному, как у хищницы, телу. Анжель наклоняется и берет в ладони мое лицо, целует меня удивительно нежно. Она никуда не торопится, она наслаждается происходящим. Этот медленный танец порождает исключительную силу – я чувствую, как она поднимается во мне, от ног вверх, потом по позвоночнику. Ощущение такое сильное, что граничит с болью. Анжель вытягивается на мне, с трудом переводя дух. Ладонями я ощущаю влагу на ее спине.
– Спасибо, – шепчет она. – Мне это было нужно.
У меня вырывается сухой смешок.
– Прости, что повторяю твои слова, но мне это тоже было нужно.
Она берет с ночного столика сигарету, зажигает и протягивает мне.
– Я знала с той минуты, когда в первый раз тебя увидела.
– Знала что?
– Что пересплю с тобой.
Анжель берет у меня сигарету.
Я вдруг замечаю, что на мне презерватив. Она надела его так ловко, что я ничего не почувствовал.
– Ты до сих пор ее любишь, правда?
– Что?
Но я прекрасно понимаю, что она имеет в виду.
– Свою жену.
К чему скрывать правду от этой красивой удивительной незнакомки?
– Да, я до сих пор ее люблю. Она ушла от меня к другому год назад. Я чувствую себя дерьмово.
Анжель гасит сигарету.
– Я была в этом уверена. Взять хотя бы, как ты на нее смотришь. Ты, наверное, страдал.
– Да.
– Чем ты зарабатываешь на жизнь?
– Я архитектор. Самый что ни на есть обычный. Восстанавливаю и ремонтирую офисы, магазины, больницы, библиотеки, лаборатории – что придется. Не слишком увлекательное занятие. Я не творец.
– Любишь говорить о себе плохо, я права?
– Да, права, – отвечаю я, задетый за живое.
– Мой тебе совет – перестань.
Я потихоньку снимаю презерватив, намереваясь встать и выбросить его в туалете. И, как всегда, стараюсь не смотреть на себя в зеркало.
– А вы, мадам Руватье? Чем вы занимаетесь? – говорю я, вставая с кровати и втягивая живот.
В ее взгляде чувствуется холод.
– Я танатолог.
– А что это за профессия?
– Если совсем просто, то бальзамировщица.
От удивления я теряю дар речи.
Она улыбается. У нее прекрасные ровные и белые зубы.
– Целыми днями вожусь с трупами. Трогаю их вот этими руками, которые только что тебя ласкали.
Я перевожу взгляд на ее руки. Они сильные, ловкие и все же бесспорно женские.
– Многим мужчинам не нравится моя работа. Поэтому я стараюсь об этом не говорить. У них пропадает эрекция. Тебе это тоже неприятно?
– Нет, – отвечаю я, и не кривлю душой. – Но это меня удивляет. Расскажи мне о своей работе. Я первый раз в жизни вижу бальзамировщицу.
