— Значит, Иорама сейчас здесь нет?! — с недоверием спросил муж, перед глазами которого все время стоял образ сына.
— Ты опять о своем… Сказала же тебе, нет здесь Иорама! Где ты его видишь, несчастный!
— Замолчи сейчас же! — зарычал муж. — Знаю я, где его вижу! Вот тут вижу, перед своими глазами! Ты что, слепая?
— Разрази тебя гром!
— Эх, если бы я мог сейчас встать, то показал бы тебе, на чьей голове разразился бы гром! Надеюсь, наступит этот день… — и опять озадаченно спросил, — скажи мне правду, это ты меня чем-то по спине мажешь?
— Ничем я не мажу тебя, нет у меня никакой мази! Ты же сам запретил мне трогать твою спину!
— Тогда не пойму, что все это значит! — произнес муж так, как будто извинялся перед женой. — Слушай, женщина, — сказал он после некоторого раздумья, — если через три дня я исцелюсь и встану на ноги, найди Иорама и приведи ко мне!
"Как бы не так, — подумала жена, — через три дня, может быть, ты ноги протянешь. Какое чудо поможет тебе встать на ноги? С ним что-то странное происходит. Надо опять пойти к гадалке за советом!" А вслух сказала:
— Зачем его к тебе приводить? Чтобы ты опять разбил ему голову?
— Ты его приведи, а я уж знаю, что с ним сделаю! — проговорил муж с такой странной интонацией раскаяния, что жена подумала: наверное, чувствует приближение смерти и хочет просить у сына прощения…
Амон-Pa открыл глаза и помог Иораму придти в себя.
— Хватит. Через три дня твой отец встанет на ноги. Иорам почувствовал сильные боли в спине, в позвоночнике. Он привстал, но чуть было не упал, хорошо, что его поддержали Саломея и Илья.
— Что с тобой, Иорам? — заволновалась Саломея, — Амон-Pa, помоги ему!
Ни Саломея, ни Илья не знали, что происходило в течение этих последних пяти-семи минут. Они даже не догадывались, где был Иорам и почему ему вдруг стало так плохо. Только Амон-Pa был свидетелем всего, ибо он тоже был там, где Иорам, и во всем помогал ему.
— Не бойся, — успокоил он Саломею, — ничего опасного у него нет.
Амон-Pa взял из рук Иорама баночку с мазью и заглянул внутрь. Иорам тоже заглянул в нее и с изумлением воскликнул:
— Амон-Ра, мазь была до краев! Где же она?
— Чем же ты натирал спину отца? — ответил Амон-Ра.
Собравшиеся вокруг ребят люди все увиденное сочли глупой игрой детей и разошлись по своим делам.
Саломея опять вспомнила, что завтра утром у Горы Оливковых Деревьев с людьми будет говорить Мессия и стала настойчиво просить мальчиков отправиться туда немедленно.
