— А я на каждую взгляну, — думает Иван Петрович, расстроясь от ссоры, — мне это вроде как потрогал, даже лучше, больше можно представить, и кто может что мне на это сказать? — ничего; ни один из мужчин, что ведет свою девушку, даже если догадался (зная это за собой) — да он ничего мне не сделает, нё за что, нет ему на это причины.
Он никогда б не открыл себе это, если не был бы в ссоре, потому что это стыдно, потому что такое скрывается глубоко и подавленно. Так нельзя даже думать, уж он это знает. Но если в ссоре, и сам на себе ставишь крест, и идешь по улице, и руки болтаются, ноги идут хорошо и томно по синему асфальту — тогда всё же можно.
Глава третья
ЗНАКОМСТВО
Возле Ивана Петровича, перед красным огнем светофора, встал троллейбус, и он по привычке его оглядел. В троллейбусе никто не стоял, так как было свободно, и троллейбус был словно населен головами. Головы смотрели все в окна, а рядом, близко к Ивану Петровичу, сидела девушка и глазела на него сквозь стекло. Он недолго подержал ее в глазу, потом отпустил и стал глядеть на других. Но другие были люди как люди, девушкино же лицо враз запомнилось Ивану Петровичу, какое-то просторное это было лицо, и линии у него такие, что по каждой хочется пройтись до конца. Он вернулся к девушке и долго гулял у нее по лицу глазами. Девушке это не было неприятно.
Неожиданно Ивану Петровичу не захотелось, чтобы девушка эта взяла и уехала. Троллейбус стоял и мог тронуться в любую минуту.
Он заулыбался ей слегка виновато, потому что решил познакомиться, будь что будет.
— Выходите! — сказал он губами и жестами.
— Я (показал на себя) буду здесь, поджидать, а вы (показал на нее) — приходите сюда. Хорошо? (Он кивнул, вызывая ее на кивок).
— Нет, — покачала она не спеша головой, но не отвернулась — а ведь если бы рассердилась, должна отвернуться.
— Ну хорошо, хорошо! -— он пошел за троллейбусом, который отпустил тормоза и готовился ехать. — Тогда по-другому (он зачеркнул первый свой вариант двумя руками). Вы, вот вы (он махнул на нее ладошкой) -— там сойдете, а я побегу (он показал ногами, как он побежит). Хорошо? Только вы подождите! Ну что, хорошо?
Как уж он выразил все, он не знал, но она поняла и почувствовала, что это ей можно, — то есть что Иван Петрович такой человек, к которому можно, не опасно сойти, если хочется, потому что он правильно это поймет. И она ему слегка улыбнулась и покивала.
