Я собиралась рассказать тебе о своей тайне. Но рассказывать все нужно с самого начала, и мне придется вспомнить о моей молодости, об одиночестве, с которым я свыклась с самого детства. В ту пору умной женщине было трудно найти себе пару - ум считался нежелательным приданым; по обычаям того времени, идеальная жена была покорной и боготворящей мужа продолжательницей рода. Поэтому в молодости я была невероятно одинокой. Я была хороша собой, и к тому же из весьма состоятельной семьи, и потому к восемнадцати-двадцати годам вокруг меня вился рой воздыхателей. Однако, стоило мне открыть рот, стоило довериться, поведать о мыслях, которые волновали мое сердце – ухажеров как ветром сдувало. Разумеется, я могла бы все время молчать и притворяться тем, кем не была, но, увы – или к счастью – несмотря на все, чему меня учили, часть моей души еще не умерла, и в ней сохранилось отвращение ко всякому притворству.
По окончании лицея, как ты знаешь, я не продолжила учебу, поскольку поступлению в университет воспротивился мой отец. Смириться с этим было непросто. Во мне была огромная жажда знаний. Едва молодой человек говорил, что он изучает медицину, я забрасывала его вопросами, желая узнать все. То же было и с будущими инженерами или адвокатами. Мое поведение их немало озадачивало, казалось, что меня увлекает больше профессия, нежели сам человек – может, так оно и было на самом деле. Когда я говорила со своими подругами, с одноклассницами, у меня было чувство, что мы как будто живем на разных планетах. Огромная пропасть разделяла нас во всем, что касалось искусства обольщения: мне оно было чуждо, мои же сверстницы владели им в совершенстве. За внешним высокомерием, за кажущейся уверенностью в себе, мужчины на самом деле крайне уязвимы и бесхитростны; внутри них есть простые пружинки, достаточно задействовать хотя бы одну, и они попадают тебе в сковородку как жареные рыбешки. Я поняла это довольно поздно, но мои подруги знали об этом уже тогда, в пятнадцать-шестнадцать лет.
С прирожденным талантом они принимали записки или отказывались их читать, писали ответ в том или ином тоне, назначали свидания и не приходили на них вовсе или сильно задерживались. На танцах умели прижаться к мужчине и, прижавшись, смотрели на него томным взглядом молодых олених. Таковы женские уловки, маленькие хитрости, которые помогают обольстить мужчину. Но понимаешь, я была наивной дурочкой и вовсе не замечала, что творилось вокруг. Возможно, ты сочтешь это странным, но во мне была глубокая потребность быть честной, и я знала, что ни за что на свете не смогу никого одурачить. Я думала, что однажды встречу юношу, с которым смогу говорить без устали до глубокой ночи; и так, после долгих бесед, мы научились бы смотреть на мир одинаково, стали бы чувствовать одно и то же. Тогда, я думала, родится любовь, основанная на дружбе, на взаимном уважении, а не на банальных женских чарах.
