— А если сестра хватится?
— Скажу, сама все слопала.
— Тогда большое спасибо. — Мешков, не колеблясь, положил пакет в портфель.
— И еще, — набралась храбрости Иллария, — я хочу вас проводить! — И испытующе поглядела на Мешкова. Тот храбро выдержал ее взгляд.
— Значит, давайте сразу смываться, а то Таисия Павловна вас разыщет и опять арестует!
— Правильно, — поддержала Иллария. — Уходим сразу!
Мешков взял портфель, и оба направились к двери.
— Я навязчивая, да? — спросила Иллария.
— Вы выдумщица, вы все про себя выдумываете!
Мешков отворил дверь и… увидел Таисию Павловну, которая сердито выпалила:
— Я жду, чем это все закончится!
— Она совершеннолетняя! — напомнил Мешков.
— Я вполне совершеннолетняя, — повторила Иллария. — Я еду на вокзал, провожать.
— Ах, вы уезжаете. — Таисия Павловна подарила Мешкову обворожительную улыбку. — Я так рада была с вами познакомиться. Счастливого пути. Смотрите не опоздайте на поезд!
Иллария и Мешков шли по улице.
— Вы к Таисии несправедливы, — говорила Иллария, — у нее дарование, она заслуженный деятель. Ее выставляют во всем мире. Я служу таланту, это лучше, чем служить министерству.
— Я не в министерстве, я в тресте. Был бы умный, не сидел бы на ста восьмидесяти, а давно ушел в НИИ и сделал диссертацию. — Мешков сам себе удивился и вспылил: — Слушайте, что это я с вами начинаю разговоры разговаривать?
— Вы ко мне привыкаете, — объяснила Иллария.
— Вот что. — Мешков поглядел на часы. — До поезда еще… тридцать шесть минут, мы можем дойти до вокзала пешком, а там, к вопросу о привыкании, пожмем руки и — никаких телефонов, адресов…
— Вы правы, — согласилась Иллария, — баб, которые на шею вешаются, — их никто не любит!
— Лично я, — рассердился Мешков, — люблю пельмени, дальневосточные, с уксусом и перцем, поговорили, повыясняли, хватит, дальше идем молча…
Здесь им повстречался Лазаренко.
— Уезжаешь?
— Уезжаю.
— Провожаете? — Лазаренко взглянул на Илларию.
— Провожаю.
— Новая прическа вам идет. Общий привет. — И Лазаренко пошел своей дорогой.
Тут Мешков, против собственной воли, поглядел на прическу Илларии.
— Ну что? — Иллария замерла.
— Прическа идет, и мы идем, а то поезд уйдет без меня…
Потом Иллария стояла у вагона и Мешков топтался возле него и откровенно ждал, чтобы она ушла. Вся эта история тяготила его, и он смутно, сам не зная почему чувствовал свою вину и от этого еще больше раздражался.
— Отъезжающие, пройдите в вагон! — объявила проводница.
— Ну все, счастливо! — Мешков взял руку Илларии, потряс, быстро выпустил руку и поднялся по ступеньке вагона.
