Долго пришлось доказывать Мордис'Турн, что мягкими и пышными удались у нее лепешки в тот день, и что вовсе не их каменная твердость сокрушила хребет свирепому зверю, а тяжелая бутыль с мужниным элем и доблесть девочки. Лишь дальнейшие подвиги дочери заставили замолчать злобные голоса, ибо отважной и сильной росла Идрис, и не переводились у нее шубы из шкур волков, медведей, троллей и даже из одного неосторожного паука. Даже позже, уже став женой вождя, она сорвала набег лихих людей на селение. Несчастливым выдался для пятерых бандитов в дальнем ущелье тот день и вдвойне удачным для мужа Идрис, ибо как раз его искала тогда любящая супруга со сковородкой в руках. Давно уже стала Идрис почтенной матерью, и подрастал у нее уже третий сын-шалопай, но даже самые храбрые воины облегченно вздыхали, если чистота их кольчуг и блеск топоров удовлетворяли взыскательную жену вождя.
— Не уследишь тут за всеми, — бурчала тем временем Идрис.
Настроение у гномеллы медленно и неотвратимо портилось. Полдня прошло, а она не увидела даже малого беспорядка, ожидающего ее крепкой хозяйской руки. Котлы были надраены, топоры начищены, полы выметены, штаны и шубы заштопаны, а у баранов в хлеву заплетены косички и подпилены рога. У Идрис всегда падало настроение в такие бесплодные дни. Подступали мысли о старости и покое, о тщетности бытия. Погруженная в печальные мысли гномелла шествовала по извилистому коридору. И вдруг ее ноздрей коснулся божественный аромат Беспорядка!
— Горит что-то? — не веря самой себе, проговорила Идрис вслух. — Или Сворп опять начадил? Говорила же я ему, чтобы открывал заглушку!
Приоткрытая дверь в каменный сад манила, словно вход в королевскую сокровищницу.
— Так, и кто же и что здесь натворил? — с разгорающимся азартом спросила непонятно у кого Идрис, открывая дверь. — Кто огненный бочонок из оружейной приволок? Кто здесь начадил? А это что? Что…
— Иииииии!
Оглушительный крик помчался по каменным коридорам, словно колесница бога грозы. Гномелла вылетела из каменного зала, едва не сорвав с петель тяжеленную гранитную дверь, и бросилась наутек.
Подземелье отозвалось на крик, ожило, загудело, захлопало дверями. Со всех сторон к каменному залу спешили гномы с чем-нибудь тяжелым или острым. На бегу переполошенные мастера пытались выяснить друг у друга, какая напасть приключилась в клане Туманного Ущелья на этот раз.
— Черный паук это. Мы его как раз на Белых Шахтах о прошлой луне видели. Здоровенный! Вот к нам и перебрался!
