— Все, опускай уже взгляд. Видишь, проблема у нас возникла.
— Какая проблема? — сразу вытащил элнот Эмден. — Что-нибудь серьезное?
— А я знаю? — устало произнес я и озвучил ситуацию.
— Ну, ситуация довольно неприятная, — задумался Эмден. — Есть несколько вариантов решения. Первый — это каторга, но как я понял, нам это не подходит.
При этих словах Хельга и Ярослава замотали головами.
— Второй вариант — Ярослава будет просто вашей служанкой. А то, что она была фрейлиной, мы забудем. А если кто не забудет, то я тому помогу забыть.
— Вот и хорошо, — удовлетворенно проговорил я, успокоившись. — Ярослава, ты как? Все нормально?
— Спасибо! Ваше Величество! — Она с серьезным видом посмотрела на меня. — Я готова исполнить любое ваше желание.
— Я в этом не сомневаюсь, а сейчас можете идти заниматься своими делами. — Я уселся обратно на кровать. — И не пугайте меня так больше.
— Извините. — Они поклонились и вышли.
Блин, весь настрой сбили своими истериками… Дворянка, не дворянка… И почему я должен все это решать? Обратились бы сразу к Эмдену, или я еще чего-то не понимаю…
После этого случая Ярослава превратилась в мою тень: постоянно находилась рядом и старалась предугадать любое мое желание. Несколько вечеров я беседовал с ней по душам, выслушивал последние сплетни и новости, она даже рассказывала мне различные интересные случаи из своей жизни.
Наконец наступил тот день, когда мне доложили, что крепость технически полностью готова к выполнению любых задач. В связи с этим было принято решение совместить торжественный ввод ее в строй с принятием Присяги на верность императрице, которая по давним обычаям олицетворяла Империю.
Торжественный миг помнил каждый воин Империи до самого ухода в Ирий. Немногие удостаивались чести присутствия самого императора, обычно это были отборные гвардейские полки.
За сутки до торжества начались мои мучения. Сначала я хотел пойти в своем боевом скафандре, но Эмден и Алекс фон Лемберг так насели на меня, что пришлось согласиться с их доводами и надеть платье.
— Это вопрос престижа вашей семьи и Империи! — слаженно шипели они. — Нехорошо нарушать традиции, даже в такой ситуации. Все должно быть незыблемо!
Несколько часов подбирали и подгоняли по фигуре платья. Кажется, я перемерил их целую кучу, пока наконец придирчивая комиссия в составе волхва и советника не одобрила мой наряд. Примерка стала для меня мучительным испытанием.
Надев платье, я выходил в столовую, где сидели Лемберг и Эмден. Они придирчиво осматривали, говорили замечания, и я уходил обратно, чтобы с помощью Хельги и Ярославы поменять платье и выйти опять к ним. Надев, наверное, десятое по счету и выслушав замечания, я, видимо, как-то сильно изменился в лице, потому что Лемберг, пытавшийся что-то произнести, поперхнулся и сказал, что вот это подойдет. Подумав, что все наконец закончилось, я еще не знал, как глубоко ошибался. Мне пришлось неподвижно стоять перед зеркалом, пока платье на мне подкалывали булавками, поддергивали и распрямляли. Потом я его снимал, с ним что-то делали и снова одевали на меня. И опять я стоял, а платье подкалывали и так далее. Никогда не думал, что это такой тяжело. Я уже пожалел, что внял доводам и не пошел в скафандре. Но самое кошмарное началось утром.
