Я мог бы прийти к ней домой и пасть в ноги родителям — прошу руки! Но дальше что? Подать заявление в советское консульство? Меня просто уничтожили бы. И что я мог дать ей как жених? Хотя они и мелкие буржуа, но у них наверняка есть десяток федданов земли в Дельте, пара доходных квартир, а может, и овощная лавка. А я советский нищий студент. Короче, брак был бы невозможен.
Я понимал, что нас разделяют миры. И внутренне смирился с тем, что законы жизни не изменить. Потом, уверен, ее выдали замуж за какого-нибудь кузена-мудака, она родила ему полдюжины маленьких греков или коптов, растолстела и забыла о поп-музыке.
МУЗЫКА И ГАШИШ
(октябрь 71-го)
В тот вечер мысли о прекрасной гречанке Жаклин из магазина «Колумбия» не давали мне покоя: я даже выпил, потом еще.
Перед глазами — изящные пальчики, задержавшиеся на моей руке.
И тихий голос:
— Je vous mets un autre disque, monsieur?
Чтобы отвлечься, вышел прогуляться в Гелиополис. Через плечо — привычная сумка, в которой болталась фляжка бренди «Дюжарден». Периодически прикладывался к ней, курил «Килубатру», а в кармане тридцать фунтов от последней получки.
В мыслях о Жаклин прошел до конца улицы Аль-Ахрам. Вышел на площадь, где стоял большой коптский храм. За ним — углубился в другую улочку. Подошел к небольшому магазинчику, где продавали духовушки, пугачи и полувоенную утварь. Внимание привлек пистолет «Беретта», духовой, с длинным дулом, совсем как у агента 007. Он стоил пятнадцать, а может, и двадцать фунтов — громадные по тем временам деньги. К нему прилагались духовые пульки. Я так влюбился в этот пистолет, что вытащил скомканные фунты и купил его.
Обратный путь пролегал по улице Аль-Ахрам и вправо — в сторону площади Рокси. Там, под мавританскими колоннами, находился небольшой магазин пластинок. Виниловые диски висели в витрине — Айк и Тина Тернер, Шер, Джеймс Браун в комбинезоне.
Подпирая дверь в магазин, стоял здоровый детина в европейском костюме, курил сигарету. Он ласково пригласил меня войти.
Пластинки висели на ниточках по всему пространству. Ощущение было, как на празднике жизни.
Я открыл сумку и, доставая фляжку, показал хозяину (его звали Мухаммад)пистолет.
Мухаммад был восхищен: попросил зарядить и, прицелившись, пульнул в пачку сигарет на прилавке. Промахнулся, и это раззадорило его.
Мы начали соревноваться в меткости. В какой-то момент он сделал паузу и достал большую зеленоватую самокрутку толщиной почти с сигару.
