— Полагаю, что английской. Впрочем, французский след тоже отвергать не стоит, хотя французам сейчас не до него, а ему — не до французов.
— Я помню, что в свое время адмирал пытался наладить связь с английской резидентурой в Ватикане, однако делал он это, по его убеждению, во благо рейха, пытаясь отвлечь англичан от враждебных по отношению к нам мыслей. Считал, что это позволит сосредоточить весь потенциал рейха для борьбы с коммунистами. И, насколько я помню, адмирал сумел убедить фюрера…
— Неверная информация. Убедить в чем-либо фюрера адмиралу так и не удалось, — прервал его Мюллер. — Вы безнадежно отстали от хода событий, Шелленберг. Даже не представляете себе, насколько безнадежно. Впрочем, если окажется, что Канарис на самом деле не английский шпион, а американский или же обеих разведок сразу, в придачу с разведкой Японии, — нас с вами это уже не оправдывает.
— Почему «нас с вами»? — ловил его на слове Шелленберг. — Мы-то с вами какое отношение ко всему этому имеем?
— И нас с вами — тоже, генерал, тоже.
— Разве что в смысле круговой поруки, — скептически проворчал бригадефюрер. — Чего в СС, насколько я знаю, до сих пор не практиковалось.
— До сих пор — да, не практиковалось…
— Тогда кто заинтересован в создании прецедента? И вообще, следует ли воспринимать обвинение Канариса в шпионаже всерьез?
«Мельник» рейха недовольно покряхтел, что напоминало всхрапывание остановленной на полном скаку лошади. Он не ожидал, что Шелленберг захочет схлестнуться с ним.
Поняв, что речь идет об обвинении в шпионаже самого Канариса — о подозрениях, возникавших вокруг адмирала, словно грозовые тучи, барон уже был наслышан, — Фёлькерсам предпочел тотчас же оставить кабинет. Причем сделал это почти на цыпочках, словно побаивался, что до Мюллера может долететь стук его армейских подков.
— О том, что обвинение это следует воспринимать всерьез, вы узнали еще из уст покойного Гейдриха. Вам известно о расследовании по делу, касающемуся «Черной капеллы».[26]
— Я помню об этом нашем разговоре с начальником главного управления имперской безопасности, — как можно официальнее подтвердил Шелленберг. — Но совершенно непонятно, почему вдруг мы возвращаемся к нему почти четыре года спустя.
— Только что вы говорили о витающих в этом здании духах. Так вот, можете считать, что на сей раз ожил дух убиенного шефа СД Рейнхарда Гейдриха.
— Говорят, это не первый случай, когда в штаб-квартире СД возрождается тень Гейдриха. Но всегда некстати.
