«„…неких [людей], которые говорили, что их [то есть их народ], называют Рос [Rhos], и которых, как они говорили, царь [rex] их, по имени Хакан [Chacanus], отправил к нему [Теофилу] ради дружбы. В упомянутом письме [Теофил] сообщал, что люди эти весьма оригинальны [originalis], и просил, чтобы император Людовик милостиво дал им [послам] возможность воротиться [в их сторону] и охрану по всей своей империи, так как пути, которыми они [послы] прибыли к нему [Теофилу] в Константинополь, шли среди варваров, весьма бесчеловечных и диких племен, а он [Теофил] не желал бы, чтобы они [послы], возвращаясь по ним [путям], опять подвергались опасности. Тщательно расследовав причину их [послов] прибытия, германский император узнал, что они принадлежат к шведскому народу [eos gentis esse sueonum]; и, считая их скорее разведчиками по тому царству [Византии] и нашему [Германии], чем искателями дружбы, он [Людовик] решил задержать их [послов] у себя, чтобы можно было достоверно выяснить, с добрыми ли намерениями они пришли туда или нет. И он [Людовик] поспешил сообщить ему [Теофилу] через помянутых послов и письмом также и о том, что он [Людовик] их [послов] из любви к нему [Теофилу] охотно принял; и если они окажутся людьми вполне благожелательными, а также представится возможность им [послам] безопасно вернуться на родину, то они будут отправлены [туда] с охраной; в противном случае они будут возвращены к его [Теофила] особе, с тем чтобы он сам решил, что с таковыми [послами] надлежит сделать“.
Составитель анналов (летописец) Пруденций [Proudencio], придворный священник императора Людовика».
Вот такая цитата.
Как отмечали солидные ученые, само Известие-839, содержащееся во вполне достоверном источнике, не вызывает сомнений. Императорский двор середины IX века в небольшом германском городке Ингельгейме был, по всей вероятности, невелик, и летописец (анналист, хронолог) Пруденций явно видел послов государства Рос собственными глазами. Главное же значение известия Вертинских анналов в том, что оно дает наиболее ранние сведения о существовании Рос, указывает первую точную дату (839 год) в истории этого государства и позволяет установить его географическое местоположение на картах Восточной Европы.
Но Шлиман в поисках Москвы копал глубже и… великолепно ошибся!
Не будем описывать весь ход его остроумных рассуждений, для Шлимана особый интерес представляла психологическая подоплека бертинского известия. То, что государство Рос располагалось где-то посередине великого пути из «варягов в греки», младенцу понятно — ни севернее, ни восточнее, ни южнее располагаться оно никак не могло (север и восток были слишком далеки от геополитических интересов Византии того времени, чтобы с такой помпой принимать тамошних послов, да еще втягивать в эту помпу германского императора; а на юге ближайшие соседи Византии хорошо известны — турки, булгары, хазарский каганат).
