— Откуда ты это знаешь?
— Ну, — сказала тётка, — погляди на нас двоих, вот откуда. Ик! МЫ С ТОБОЙ — чем не доказательство?
И лишь в этот миг ведьма сама внезапно осознала, ЧТО ОНА ТОЛЬКО ЧТО СКАЗАЛА. Она уставилась на племянника, а племянник на неё. Шуткозлобер позеленел с лица, а Тиранья пожелтела.
— Но… но… но… это означает… — забормотал Шуткозлобер, запинаясь на каждом слове. — Это означает, что мы вообще не выполнили своих обязательств по договору!
— Много хуже! — заскулила Тиранья. — Мы спустили вдобавок всё, что многолетними трудами положили на свой счёт. Стопроцентно!
— В таком случае мы погибли, погибли безвозвратно! — взревел Шуткозлобер.
— Спасите! — завопила ведьма. — Я не хочу, я не хочу санкций! Вон, гляди, ещё по-по-послед… леле… леднему стакану пунша осталось для каждого. Если мы воспользуемся им, чтобы что-нибудь совсем га… гага… гадкое, чтобы пожелать что-нибудь запредельно злое, тогда мы ещё, может быть, сумеем спастись.
Оба в безумной спешке в последний раз наполнили свои стаканы.
Они думали и думали, тужились и тужились, но ни один не мог высказать ни одного запредельно злого пожелания.
— Не получается, — вздохнул Шуткозлобер. — Ничего дурного больше в голову не лезет, Тити.
— И я не могу, не могу, Буби! — взвыла тётка. — А знаешь по-почему? Мы с тобой теперь просто СЛИШКОМ ХОРОШИЕ для того, чтобы желать гадости!
— Ужасно! — зарыдал он. — Я хотел бы… я хотел бы… снова стать таким, как прежде!
— Я тоже, я тоже! — плакала Тиранья.
И хотя это пожелание не было облачено в форму зарифмованного заклинания, волшебный напиток выполнил его. Маг и ведьма разом сделались такими, какими были прежде: подлыми и злобными по характеру и в высшей степени неприятными на вид.
Но это им совершенно не помогло: вуншпунш был выпит до капли, а последний стакан доконал племянника и тётку — оба рухнули со стульев и вытянули ноги на полу.
В этот самый миг из пустой чаши загремел мощный удар бронзового колокола. Звук расколол чашу и разнёс её на множество осколков.
Снаружи часы начали отбивать новогоднюю полночь!
— Господа! — произнёс господин Грехогадус Червини, который внезапно вновь возник в старом кресле Шуткозлобера. — Ваше время истекло, и теперь мне остаётся только выполнить мои служебные обязанности.
Двухголосый храп был ему ответом.
Посетитель встал и обвёл взглядом немигающих глаз разгромленную лабораторию.
— Да, — произнёс он, — господа, кажется, весьма неплохо повеселились. Боюсь, после пробуждения у них изрядно испортится настроение.
