— Уррра-а-а! У меня вааще ничего не болит! Да я как свежевылупившийся!..
Шуткозлобер и Тиранья уставились на ворона остекленевшими глазами.
— Ч-что это, а-а? — пролепетала ведьма. — Ч-что за глупости вытворя… ик! эта нелепая птица? Эт-то всё стопронец… стопронемец… стопроцентно неправильно!
— Тонна Татитата, — заскрипел маг, — ты тут что-то перепупила лопностью… ик!.. полностью! Тебя уже попуншивает… пошатывает, бедная старая ведьма… Теперь уж я тебя одолею… ик!.. ибо я из стены… ис-тин-ный прохвостионал. Ну-с, гляди хорошенько.
Он влил себе в глотку полный стакан и забормотал:
Пинта всем пинтам,
Исполнь мои финты.
Пусть сей кошара будет… ик!.. всех статней, здоровей,
Его горлышко никогда не болей.
Веселись, мой кот, пой тенором и пей,
А мех твой пусть будет бега снежней… снега белей!
Мориц, который только что чувствовал себя смертельно больным и не мог взять ни единой нотки, внезапно ощутил, как его жалкое, маленькое, толстое тельце выпрямляется, растёт и обретает облик прекрасного кота. Его мех больше не пестрел смешными пятнами, но был поистине белоснежным и мерцал, как атлас, а усы… усы Морица сделали бы честь любому тигру.
Он встряхнулся и молвил голосом, который прозвучал так глубоко и певуче, что тотчас очаровал его самого:
— Якоб, дорогой мой друг, ну как ты меня находишь?
Ворон подмигнул и тихо каркнул:
— Высший класс, Мориц, прямо устрашающе.
— А знаешь что, Якоб, — заметил кот и гордо встопорщил усы, — с этого часа лучше опять называй меня Маурицио ди Мауро.
Он набрал полную грудь воздуха и томно замяукал:
О sole mio…
Кот и ворон выскочили в окно. Но, к счастью, маг и ведьма этого даже не заметили.
Между ними опять вспыхнул лютый спор. Каждый заплетающимся языком обвинял другого в совершённой ошибке.
— Это ты прохвостионал? — вопила Тиранья. — Как бы мне не рассмеяться, Бублик, ха-ха. Да ты просто… ик!.. бубликодырка, вот ты кто… и неумёха.
— Что ты себе позволяешь? — ревел в ответ Шуткозлобер. — Не смей меня обскоблять… оскорблять, ты, старая ледитанка… дилетантка… ик!.. задевать мою провас… профас… профессиональную честь!
Каждый решил окончательно разделаться с соперником. Они собирались взаимно наколдовать друг другу дряхлость, отвратительную внешность и смертельные болезни. Поэтому они одновременно хватили по полному стакану и проорали хором:
Пинта всем пушам,
Моё лежанье скушай!
Будь вечно молод(а) и здоров(а) — ТЫ,
Будь чудом бобр… доброты и крыса… красоты!
Мудрость, добродетель, ум
