А что сейчас задумал хитрый адмирал? Он явно не оставит попыток поссорить Петербург с Парижем. Впрочем, через час все точки над i будут окончательно расставлены…
— Иван Дмитриевич, вы твёрдо уверены, что это адское устройство сработает вовремя?
Полковник Бердяга, присматривавший за вскрытием извлечённых из трюма ящиков, с сомнением пожал плечами:
— Вы знаете, Александр Андреевич, имея дело с учёными, никогда нельзя быть уверенным наверняка. Но господин Ловиц клятвенно заверял в надёжности взрывателя.
Тучков хотел привычно плюнуть на палубу, но воздержался в последний момент — теперь, когда на корабле не осталось ни одного англичанина, это выглядело несколько неприлично. Но его мнение о цене обещаний Товия Егоровича полностью совпадало с мнением гусарского полковника. Одно дело изобретения графа Кулибина — механика как-то ближе пониманию военного человека, и совсем другое — химия, наука объяснению и разумению не поддающаяся. Вот какая может быть связь между раздавленным стеклянным пузырьком на поясе капитана Винсли, и ожидаемым через час взрывом? На первый взгляд — никакой. А она есть!
Ещё пояс этот… Чем его начинили? Неизвестно… Но писанная от руки чётким каллиграфическим почерком пояснительная записка требовала чрезвычайной осторожности при обращении, и исключительной внимательности после приведения в боевое состояние. Потому-то отчаливший в шлюпке капитан оказался зажатым между двумя морскими пехотинцами, не дающими совершать лишних движений. Вот поднимется на борт «Виктории», а там хоть в пляс пускается, козёл.
Впрочем, от этого козла немного молока да получится. И Александра Андреевича нисколько не смущали не рыцарственные способы ведения войны. Вот как ни искал в душе угрызений совести, так и не нашёл. Совсем не нашёл, лишь некоторое злорадство от того, что бомбу на английский флагман принесёт англичанин, и малую толику разочарования — очень уж хотелось самому свернуть шею сэру Горацио Нельсону. Взять нежно двумя руками за глотку и…
— Гусар Нечихаев! Мишка, ирод, куда лезешь? — голос полковника Бердяги отвлёк Тучкова от мечтаний о праведной мести. — Положи ракету на место!
— Что случилось, Иван Дмитриевич?
Вместо ответа гусарский полковник схватился за сердце, а юный воспитанник полка, с преувеличенным усердием возившийся около установленной на треногу длинной трубы, вскинулся с нешуточной обидой:
— Первый выстрел мой! Вы же обещали! За маму…
Время течёт медленно. Вообще показалось, что за четверть часа ожидания прожито ещё пятнадцать жизней — по одной за минуту. За невообразимую вечность. Успела вернуться отвозившая капитана шлюпка. Успели изготовиться превратившиеся в артиллеристов гусары. Ну… ну где же он?
