— Слушай! Прорезался Дагестанец. Сам вышел на связь. Разговор был конкретный: в качестве гарантий насчет Советника кладет на плаху собственную голову. Утверждает, что с бородатыми в камуфляже договорился, единственное — деньги…
— Ха! Так это и есть его главная проблема…
— Бородатые требуют пять. Безоговорочно. Два он наскребет. Три — за нами.
— Значит, торг исключен?
— Ты говоришь таким тоном, будто у нас с тобой разные позиции… Я, извини, не коммерсант, старающийся выехать в расходах за счет партнера…
— Ладно, не горячись. Надо, думаю, соглашаться.
— А им такой бизнес, как думаешь, не понравится ненароком?
— Думаю, понравится.
— И кто, интересно, следующий?
— Границу надо укреплять на гонорар за следующего, вот что! Пусть называется административная, но охраняется — как государственная! Причем — как государственная с враждебным соседом!
— Верно.
Обоюдный вздох.
Когда Пакуро собирался пообедать в служебный уютный буфет, раздался телефонный звонок от опера, присматривающего за зловредным Мусой.
— Ну, взяли мы твоего голубка, — сообщил опер. — На улице, с гранатой.
— Коршуна, — уточнил Пакуро. — И на кой черт ему граната?
— Для самообороны, естественно, — безмятежно ответил опер.
— Вот так, да?
— Вот так.
— Спасибо и — поздравляю.
— Так ведь бьется голубь-коршун у нас, как в силках, — поведал опер. — Говорит, что ты его куратор и шеф. И сейчас приедешь сюда и всех нас посадишь… Чего, скажи на милость, ему отвечать?
— Та-ак… — Пакуро почесал макушку. — Скажи ему: куратор и шеф уволен из органов за подрыв синагоги.
— Какой еще синагоги? — донеслось с ноткой некоторого удивления.
— Он поймет!
И майор, снисходительно усмехаясь, отправился в пункт качественного общественно-ведомственного питания.
В залитом светом просторном коридоре первого этажа столкнулся с начальником десятого отдела Виталием Николаевичем:
— Ну, привет! Как абхазская ниточка?
— Распутали, — небрежно проронил тот.
— Продуктивно?
— Да как тебе сказать… Враг в нокдауне.
— Чего так слабенько врезали?
— Врезали как надо! Но если бы мы еще и границу охраняли… На обед?
— Ага.
— Правильная мысль.
За одним из столиков узрел родную троицу: Бориса, Акимова и командированного в Москву Мирзаева.
