— Может, он окочурился? — сказали с одной стороны.
— Не, если вампир — встанет как огурчик! — возразили с другой.
— Одно из двух, — подытожил Димкин голос. — Пациент либо жив, либо мертв.
Где-то я уже слышал что-то подобное. Наверное, мои веки затрепетали, потому что Димка немедленно зашептал:
— Сергей Викторович, смотрите: он приходит в себя.
Кстати, а кто такой Димка? Ах, да…
Открыв свои прекрасные глазки, я оглядел обступившую меня компанию. Зрителей было много: поди, весь институт собрался. И то сказать, месяц назад сам бы прибежал, если бы живого вампира показывали. Блеск! Сделав физиономию кирпичом, я сел на кушетке, медленно спустил ноги на пол.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Дроботецкий, успешно пряча нервозность. В основном, успешно. Голос чуть дрогнул.
— Ну… — я кашлянул, — нормально.
— Мы раздобыли два литра крови. Позавчерашней. Ты уж извини: более свежей не нашлось.
— Нормально, случалось и похуже пить.
«Чего это вы так на меня уставились?»
— Что? — вслух произнес я.
— Ты… ээ… кушать сейчас будешь? — застенчиво вопросил Сергей Викторович. — Просто сейчас оно, наверное, было бы удобней: потом разные тесты пойдут.
— Давайте сейчас! — решился я.
На столик рядом с кушеткой опасливо положили два пакета. Едва я взял один из них, народ дружно отступил на пол шага и кровожадно впился в пакет взглядами.
Зрелище нашли, что ли?
Сказать резкость язык не поворачивался. Так что я просто развернулся к присутствующим спиной. Когда-то все равно придется перекусить. А если уж я здесь задержусь, то привыкать нужно именно мне.
Осушив один пакет, я взял другой. Закончив трапезу, развернулся к обслуживающему персоналу.
— Приятного аппетита, — неожиданно бодро заявил Сергей Викторович. Мол, мы еще и не такое видали.
— Думаю если у кого-то и были какие-то сомнения, — я положил на столик опустошенные пакеты, — то сейчас они рассеялись. — И ехидно посмотрел на Димку.
Тот стоял как ни в чем не бывало. Словно каждый день подобное видит. Может, тоже со способностями какими-то? Узнаю на досуге.
Я нервничал. Тело била противная до омерзения дрожь. Скрывал ее как мог. Рассчитывая на шок, в который должны были впасть сотрудники института, надеялся, что моего состояния никто не заметит.
Время шло, а меня продолжали разглядывать с большим-пребольшим любопытством. Может, кровь на губах осталась? Спохватившись, я провел по ним ладонью: все чисто. Ну, чего уставились?
— А какие меня ждут тесты?
