Он затравленно кивнул.
— Давай бабки.
Не отрывая от моих кистей взгляда, он полез в ящик комода. Здесь отвлекся, заглянул внутрь и вытащил пачку скрепленных резинкой купюр. Опасаясь приближаться, бросил ее к моим ногам.
— Еще давай! — потребовал я, поддев ногой бумагу.
— Это все. У меня больше нету…
Ладно, живи — пока.
— Сколько здесь?
— Тысяч семь.
— И из-за этого ты людей на иглу сажаешь?! — изумился я.
Он промолчал. А что он мог ответить?
Пробуждение было чудесным. Кошмарных снов сегодня видеть не пришлось, что само по себе было неплохо. Самое время укрепить бастионы хорошего настроения, семью навестить. Насвистывая, я поднялся на ноги, стряхнул с одежды снег.
Как пусто и темно в голове… То есть, я хотел сказать, в окрестностях! До чего ж четко знает местная живность: к этом месту приближаться не стоит. Хоть бы суслик какой пробежал — все б веселее было. Эх, что удивляться, коли сам… Ну, не будем о грустном: я вообще-то домой собирался.
Как бодро признавался популярный певец, «ежедневно сорок две минуты под землей туда-сюда, сюда-туда». Словно про меня написано. Только ходьба меньше времени занимает, да и перемещаться приходится в основном среди заснеженных деревьев, но в целом — верно. Каждый вечер я исправно мотыляюсь до транспортной остановки.
А, впрочем, место выбрано отменное: природа вокруг, речка под боком, пляж. Сейчас, понятно, не сезон, а вот когда настанет лето… я мечтательно улыбнулся. Купаться, да загорать все любят. Вот только понежиться под теплым солнышком вряд ли удастся.
Да что со мной сегодня такое?! Прям день мировой скорби. Непорядок. Между прочим, я проснулся вполне счастливым. Таким и следует остаться!
Через час я жизнерадостно докладывал родителям о получении заработной платы. Вот только часть ее отдал новым друзьям — занимал.
— А что с милицией? — пробасил отец.
— А! Полный порядок: все утрясли, обо всем договорились. Можно жить спокойно.
— Правда, что ли? — неуверенно спросила Надя.
Я задержал на ней суровый взгляд:
— Я тебе когда-нибудь врал?
— Хм! — красноречиво сообщила сестренка.
— Ну… было дело. Зато сейчас — говорю правду.
— Мне-то откуда знать? Я — мысли читать не умею.
— Ладно, успокойся. Все нормально. Правда.
— Кеша, а когда тебя домой отпустят? — спросила мама.
— Трудно сказать. У меня график плотный: тренировка за тренировкой. Днем все по минутам расписано. Зато вечером я свободен. Часа на три. Потому что подъем у нас в шесть утра и, естественно, надо быть на перекличке.
