Я не один из тех шагающих тел, на которые не хочется смотреть на улице. Но я тоже на других не смотрю. Я разбиваю стены там, где живу. Это заняло несколько недель, но все уже почти готово. Я покупаю воду в мексиканском магазинчике недалеко от дома. Там двое продавцов, ну или владелец и продавец, которые все время говорят "нет проблем". Я говорю "Спасибо". "Нет проблем".
В детстве я облизывал монеты. Точнее ребра обычных монет. Так называемый рифленый гурт монеты. Я все еще их облизываю, иногда, но меня беспокоит грязь, накопившаяся на них.
Но забрать жизнь другого человека? Это видение нового дня. Наконец-то я решительно настроен и буду действовать. Этот акт насилия войдет в историю и изменит все, что было до него. Но как представить этот момент? Я не уверен, что даже мысленно смогу представить это: двое безликих людей в цветной одежде.
И как я его найду, как я буду целиться и стрелять?
Когда я плачу монетами, иногда мне трудно их считать.
Но как я буду жить, если он не умрет? Он может стать мертвым отцом. Я буду на это надеяться. Можно собрать его сперму, потом заморозить ее на пятнадцать месяцев. Затем с легкостью можно внедрить ее в яйцеклетку его вдовы или еще кого-то.
И этот ребенок станет таким же, как он, а у меня будет еще один объект ненависти, конечно когда он станет настоящим мужчиной.
В самый тихий час ночи, люди думают о том, кто они. А у меня в голове эта мысль постоянно крутится, и каждую секунду я чувствую необъятную пустоту в душе. У меня есть железный стол, который я, благодаря веревкам, сумел затащить вверх по лестнице. У меня есть карандаш, который я точу ножом для очистки овощей.
Существуют потухшие звезды, которые все еще сияют, потому что их свет застрял во времени. Так где же мое место в этом свете, которого на самом деле и не существует?
4
Лимузин был четко виден под светом старого уличного фонаря. Машина будто все чувствовала и умела говорить. Подсветка здания оперы была включена. Окна, которых с каждой стороны было по двенадцать штук, ярко освещались. Водитель стоял около багажника машины и держал заднюю дверь открытой. Эрик не сразу занял свое место на заднем сидении. Он остановился и бросил взгляд на водителя, которого по-настоящему видел только впервые. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы рассмотреть его.
Водитель был худым афроамериканцем среднего роста, с длинным лицом. Его левый глаз почти не был виден под обвисшим веком. Виднелась нижняя часть радужной оболочки. Жизнь этого человека явно не была скучной. Белки его глаз были испещрены прожилками крови. В его жизни много чего случалось.
